— Проблемы? — уточнил Волков, кивая на дверь аудитории, которую Роман аккуратно прикрыл, хотя хотелось долбануть ею от души.
— Да так…
На миг мелькнула мысль рассказать Волкову, что Ирина Петровна его ненавидит и из-за этого прессует Машу. Волков ведь знал их обеих гораздо дольше и лучше Романа. Может быть, он что-нибудь посоветовал бы.
Вот только Димка ведь мог спросить, с чего вдруг Ирина Петровна настолько завелась… И даже если бы Роман не сказал правду, Димка бы наверняка догадался. И вот здесь Роман пасовал. Он любил Машу. Он готов был защищать ее от всего мира, но перед Димкой было жутко стыдно, и с этим Роман ничего поделать не мог. Как-то так вышло, что переход, как Маша выразилась, ко взрослым отношениям все сильно усложнил.
У машины они прождали Машу почти сорок минут. Димка курил и смотрел какое-то видео на телефоне, изредка чему-то усмехаясь. Роман списывался то с отцом, то с Яной, то со Стивом и с каждой минутой все больше нервничал, потому что, во-первых, волновался за Машу, а во-вторых, понимал, что они опоздают к назначенному времени приезда на завод, а опаздывать Роман, спасибо воспитанию отца, не умел.
Маша вернулась раскрасневшаяся и расстроенная.
— Ты плакала? — спросил Роман, на миг ее обняв.
— Не хочу об этом говорить, — пробубнила Маша в его плечо, и он, чувствуя на себе взгляд Волкова, отстранился от Маши и открыл перед ней переднюю дверь.
Севшая в машину Яна излучала флюиды недовольства. Роману, с одной стороны, было жутко неудобно, что ей пришлось их ждать, а с другой — Яна его раздражала одним своим присутствием. К тому же Маша по-прежнему выглядела подавленной, хоть и старалась изо всех сил это скрыть. Чтобы вернуть себе хоть какое-то подобие душевного спокойствия, Роман предложил Яне кофе. Та, к счастью, согласилась. Маша пошла в кафе вместе с ним, и те несколько минут, что они провели наедине, вновь вернули в его мир равновесие. Она держала его за руку, жалась к его боку и, хоть и была все еще расстроена, начала наконец улыбаться. А еще, исчезнув из поля зрения Волкова, можно было Машу поцеловать и пообещать, что все обязательно наладится. Сам Роман в это временами не верил, но надеяться на лучшее не переставал.
На заводе поначалу все шло в штатном режиме. Яна немного поводила их по корпусам, попутно отвечая на вопросы Маши, Димка попросился на производство, и их неожиданно пустили в упаковочный цех. Для этого им пришлось надеть спецодежду, и, пока Волков ржал над другом, одетым в одноразовый халат и шапочку, да еще делал себе фото на память, Роман немного расслабился. Смеющийся Волков был определенно лучше угрюмо молчащего.
Они провели в цеху минут тридцать, после чего Яна пригласила их выпить чаю.
В переговорной Роман уточнил у Яны, нужна ли ей помощь, а Димка плюхнулся на стул и, взяв со стола буклет компании, сделал вид, что его здесь нет. Яна Димке явно не нравилась, поэтому Роман по возможности старался развести их подальше друг от друга. Он помог Яне расставить чашки на столе, потому что Маша куда-то отлучилась, потом закрыл окно, потому что у Яны на это не хватило сил, потом отвлекся на пришедшую Машу и, только подавая чашку Димке, заметил, что тот пугающе бледен.
— Эй, — позвал Роман, — все нормально?
Волков поднял взгляд, и Роман понял, что все совсем не нормально. Выглядел он примерно так же, как в ту пору, когда пропали дядя Лёша с тетей Аней.
— Эй? — повторил Роман, чувствуя, как сердце понеслось вскачь.
Димка медленно встал и направился к окну, комкая в руках буклет. Роман, все еще не понимая, что происходит, тенью последовал за ним. Димка взялся за ручку окна, и тут Роман, наверное, совершил ошибку — схватил того за запястье. Но ему правда на миг показалось, что Волков сейчас распахнет окно и в него выйдет.
— Руки убери! — рявкнул Димка и толкнул Романа в плечо кулаком, в котором был зажат буклет.
Роман отступил, но руку не разжал. Оглянувшись на миг на испуганно замерших девушек, он прошептал Волкову:
— В чем дело?
— Мне нужно открыть окно, — произнес Димка побелевшими губами и стал хватать ртом воздух, как будто не мог надышаться.