Да не нужно ему все это! «Я люблю Машу». Проклятую Машу, которая не сделала ничего для того, чтобы он ее полюбил.
Экран телефона, оставшегося на подоконнике, засветился. Лялька бросилась к нему, ожидая увидеть сообщение от Ромки. Вдруг он успел одуматься? Вдруг просто растерялся? Все-таки она застала его врасплох.
Входящее сообщение от LastGreen’a висело над несколькими непрочитанными от сетевых друзей.
«Наверное, это судьба, — подумала Лялька, — завершить то, что не завершилось с Андреем».
В конце концов, какая разница, маньяк он или нет? Никому ведь нет до этого никакого дела. Даже, кажется, ей самой.
Во дворе завелась машина. Крестовские уезжали домой. Лялька подождала, пока стихнут голоса Сергея и дяди Лёвы, пока пикнут, открываясь, ворота, и, только когда шум мотора стих, решительно сжала телефон и вышла из комнаты.
Димка сидел на верхней ступеньке лестницы, из чего Лялька сделала вывод, что провожать крестного он не ходил.
— Что ты тут сидишь? — спросила она.
Ее голос прозвучал хрипло, но она порадовалась тому, что вообще смогла хоть что-то сказать. Говорить она не любила и не умела. И эта функция иногда у нее отключалась сама по себе, а не только когда она демонстративно замолкала.
Димка посмотрел на нее через плечо и взлохматил свои и без того растрепанные волосы.
— Присядь, — он сдвинулся, давая ей место.
Лялька села, зажав руки с телефоном коленями.
Димка молчал долго, и она должна была бы непременно съязвить на тему того, что у него память, как у золотой рыбки, и что он, пока пододвигался, успел забыть, что хотел сказать. Но она почему-то не съязвила. Она все еще была немножко неживой.
— Крестовский рассказал мне всё, — наконец произнес Димка, глядя прямо перед собой.
— Так уж и всё? — нервно усмехнулась Лялька. Стыд вернулся, заставив поежиться.
— Он с Машкой, понимаешь? — голос Димки прозвучал хрипло. — Мы можем делать вид, что это все понарошку, но это не понарошку, Ляль. Ромка, если уж что-то решил, идет до конца.
— А он прямо решил? — Лялька очень старалась говорить равнодушным тоном, но голос дрогнул.
— Решил, Ляль. Он из-за нее в Москве остался, хотя собирался сваливать обратно.