ОНИ спешат.
Вновь всё вокруг смазалось, помутнело, стало полупрозрачным, и стремительно несётся мимо — теперь в обратном порядке. Бирюзовая гладь моря — берег, усыпанный ослепительно белым песком — призрачные деревья леса — лента реки — опять лес — возделанные поля — строения и люди призрачного города… Нет! Над городом Князь замечает, что ОНА отстала — тут же поворачивает обратно. И видит…
…агонию крепости. Даже не крепости — лесной крепостицы. Два десятка домишек, обнесённых деревянным же полисадом, мирно стояли на неширокой прогалине, почти вплотную окружённой лесом. Стоят они и сейчас — но отнюдь не мирно. Пылают. Осады не было — внезапное нападение на рассвете, метко пущенные в караульных стрелы-срезни, заброшенные на полисад верёвки с якорьками-кошками, вырезанная стража ворот и настежь распахнутые навстречу атакующим дубовые створки… Бой ещё идёт, захваченные врасплох жители ещё пытаются сопротивляться на порогах своих домов, — но Князь Ста Имён видел достаточно битв, чтобы понять: всё кончено. Обречённо защищающиеся люди уже мертвы. Хотя людьми их можно назвать с натяжкой — чуть другая физиология и анатомия; родственная, но всё же иная ветвь эволюции. Атакующие — русобородые воины в начищенных островерхих шлемах — и не считают своих жертв за людей, ни с натяжкой, ни без таковой. Для них это мохнорылые лесные твари — и убивают их как животных. Всех поголовно, в общем, обычная для этого Мира история — причём в следующий раз палачи и жертвы могут поменяться местами. Князь недоумевает: что могло тут заинтересовать ЕЁ? Банальная стычка банальной войны рас… Потом ОН видит Дарящую — и то, что прервало её путь…
…Саарги — так называют себя жители лесов, гибнущие от рук напавших, — плохие наездники. Их низкорослые, привычные к любому корму лошадки пригодны лишь распахивать небольшие делянки, укрытые на лесных полянах. И этот юноша-саарг держится в седле неуверенно — в седле громадного боевого коня. Судя по пятнам чужой крови на попоне, предыдущий владелец скакуна спешился не добровольно… Новый наездник бьёт и бьёт пятками в бока коня. За его спиной, вцепившись, прижавшись, — девушка. Конь переходит в галоп, несётся между пылающими домами — к воротам, до сих пор распахнутым. Кучка воинов пытается преградить дорогу — и разлетается сбитыми кеглями. Конь с двумя седоками вырывается наружу — но они ещё не спаслись. Потому что один из упавших поднимается на ноги. Вскидывает дальнобойный самострел, тщательно целится… Князь — он уже рядом с Дарящей — по положению оружия прекрасно видит траекторию полёта стрелы. Выстрел будет беспощадный и меткий. Зазубренный наконечник пробьёт сердце девушки и застрянет в позвоночнике юноши, сделав того калекой — даже если конь вынесет из бойни и кто-то придёт на помощь…
Князь наблюдает, не сочувствуя ни одной из сторон, — наблюдает в основном за НЕЮ. Знает, что ОНА может невидимо толкнуть стрелка под руку, может слегка искривить пространство — и стрела пройдёт мимо… Но зачем? Война есть война…
Дарящая посылает короткий импульс — за доли секунды до выстрела. Не стрелку и не оружию, — человеку, стояшему рядом. Молодому воину — шлем с того свалился, растрёпанные светлые волосы запятнаны кровью. И он бьёт снизу по самострелу. Стрела летит в небо.
Что за видение ОНА послала? — думает Князь Ста Имён. Заставила вспомнить — мать, сестру, возлюбленную, которой кто-то и когда-то может так же прицелиться в спину? Неважно… Потому что всё бесполезно. Потому что это всего лишь одна ушедшая в небо стрела и всего лишь две спасённые жизни… Капля в море.
А потом ОН делает странную вещь — не понимая до конца: зачем?
…Из сгустившихся за считанные секунды туч ударяют вертикальные потоки воды — буквально пригибающие к земле. Горящие дома гаснут. Ветер — дующий, кажется, со всех сторон — размётывает горелые брёвна и валит с ног бойцов. Палисад рушится. Молнии бьют в землю, грохот рвёт уши сражающимся — впрочем, они уже не сражаются, разбегаются кто куда сквозь вставшие стеной струи воды, спасаясь от гнева Громовержца…
Князь сам отчасти удивлён. Трудно — находясь в бестелесном облике — пожать плечами и виновато улыбнуться. Но Пронзающий делает именно это… И откуда-то — сквозь время и пространство — слышен рык Базарги. Зверь рычит одобрительно.
ЭПИЛОГ 2
Конец игры
10 августа, ближе к вечеру, ДОЛ «Варяг»
Гроза, похоже, так и не собралась.
Помехи потихоньку слабели, когда запищал вызов рации, — сквозь треск и вой с трудом, но прорвался голос капитана Дерина. Главное майор понял — армейцы подвезли наконец понтон и машины начали переправу. На подходе колонна разнокалиберных автобусов, спешно снятых с районных и областных линий.
«Отлично, — подумал майор, — максимум через полчаса начнём эвакуировать детей, но пассажиры этих автобусов попали крепко, домой доберутся не скоро…»
Майор ещё не знал о двух группах туристов, немцах и финнах, высаженных торнадовцами из шикарных евроавтобусов с какой-то мстительной радостью, и призывавших сейчас на его, майора, голову все небесные кары и земные наказания, до приговора Гаагского трибунала включительно — особенно неистовствовали получившие по шее за пререкания и медлительность.
…Дерин не договорил, помехи вновь усилились, с большим трудом различались обрывки фраз: «…шишки из ГУВД…», «…андование операцией..», «… канов и с ним подполковник…»
ebooksa