Илья поднял на него полный боли взгляд. Губы старика тряслись, по щекам текли слезы.
– Нет…
– Да, батя, да! – Стас развернулся и вышел на улицу.
– Нет, – говорил старик, когда шел в спальню.
– Нет, – повторял он, когда брал ружье и выбегал на улицу.
– Нет, – вырывалось из груди, когда он стрелял в сына.
Стас уже дошел до калитки, когда услышал оглушительный выстрел. Он почувствовал сильный удар в спину, хотел повернуться, но его словно удерживала какая-то сила. Потом эта же сила придавила к земле. Он умер еще до того, как его лицо коснулось бетонной дорожки.
Старик замолчал. Сергей понял, что все сказано. Даже больше.
– Сынок, ты мне дай еще бутылочку. С собой. У меня тут незаконченное дело осталось.
Старик встал, взял со стойки кошелек и бутылку. Сергей увидел, что старик не забрал деньги.
– Эй, отец! Пять тысяч немного больше, чем я собирался получить с тебя…
Старик обернулся.
– Мне они уже не понадобятся. К тому же у меня все есть, – и старик поднял руку с бутылкой. – Прощай, сынок.
– Прощай, отец, – чуть слышно проговорил бармен.
Сергей вышел из комнаты, в которой он проживал уже года два. Прошел к умывальнику, умылся и направился к кухне.
Повара суетились. Сергей в шутку называл кухню маленький Самарканд. Основной рабочей силой были выходцы из бывших азиатских республик СССР.
Что-то шкворчало на плите. Шеф-повар Санджар очень громко наставлял нового работника. Санджар вчера принял не то родственника, не то земляка. Сергей не лез в их дела. Земляки приходили, уходили, а вот Санджар был незаменим.
– Ну, ты и спишь, Сэрожа.
– Да до шести утра просидел с мужиком одним.
– Опять лапша?