Богомол

Маверик попятилась в соседнюю комнату.

— Давайте хоть попробуем, просто выйдем во двор. Я чувствую, никого здесь уже нет. Артем запросто…

— Анжела! — прервал ее Анин. — Вдруг ты ошибаешься? Если мы выйдем, а богомол все еще здесь?

Она заколебалась, но лишь на пару секунд:

— А если его нет?

Олег Сурта покачал головой:

— Ты хочешь проверить это на ком-то из нас?

Маверик смотрела на него своими большими темными глазами.

— Его здесь нет. Хотите, я выйду? — Она едва не плакала.

Сурта опешил. Его жена, до этого молчавшая, прошептала:

— Анжела, — в голосе то ли просьба, то ли возражение.

Анин, незаметно приближавшийся к Маверик, преградил ей путь.

— Анжела, — как можно мягче сказал он, хотя его буквально трясло от страха, усталости, напряжения и желания вопить. — Послушай меня, пожалуйста. Если ты ошибаешься, и мы выйдем из дома, кто-нибудь, а может быть и все мы, умрем. Если нет, я бы попросил тебя подождать. Скоро ночь, а к даче топать и топать. Не лучше ли идти днем? Может завтра утром за нами приедут. Может и раньше. Давай подождем до утра, так, хотя бы для уверенности. Ты как?

Маверик облизнула губы.

— До утра? — переспросила она.

Анин кивнул.

Девушка уточнила:

— Если никто не приедет за нами, мы все равно пойдем?

Анин сомневался, что захочет выйти из дома даже утром, если, конечно, они переживут эту ночь. Лучше ждать — так надежнее. Ждать, если даже жажда станет звать старуху с косой. Однако, завтрашний день казался не более реальным, чем следующая жизнь, если только человек живет много жизней. Сейчас самое главное — убедить Маверик, это ведь чревато осложнениями для всех.

Анин уверенно закивал: