– Уходим! – шуршание листвы – и все стихло.
Я вздохнула. До трясучки не хотелось выбираться из своего окопного убежища. Здравый смысл благим матом орал, чтобы я еще хоть немного отсиделась, но прозвучавшее «прибрали» жгло душу каленым железом.
Я на четвереньках, хватаясь руками за кусты, кое-как ползком выбралась из ямы и сделала шаг. Резкая боль пронзила лодыжку. Я наверняка упала бы, не схватись за ствол дерева.
Память о том, что такое вывих, тело заботливо сохранило. Хотя, может, в этот раз и перелом. Кто его знает?
Стиснув зубы и припадая на левую ногу, я двинулась к месту, где нас и подловили наемники. Двуединый! Как же далеко, оказывается, я убежала. Кленовая аллея сейчас представляла собой нечто страшное: кровавое месиво, в котором самым приличным и чистым оказался труп того налетчика с проломленным гаечным ключом черепом.
Сам же Хантер лежал, устремив немигающий взгляд на багровую луну.
Я как смогла быстро приковыляла к нему, упала на колени. Нож торчал из левого бока. «Печень. Без вариантов. Странно, что он еще жив», – констатировал кто-то холодный и расчетливый внутри меня. Верить не хотелось.
– Пожалуйста, не умирай!
Когда-то думала, что самое глубокое отчаяние в своей жизни я уже пережила, и все в сравнении с ним – мелкое и незначительное.
Потеря отца. Смерть матери. Приют. И старший брат, которого в тот же день, что меня отправили в обитель, забрали в рекруты. Сопливый мальчишка, которого швырнули в мясорубку войны с маленьким, но гордым горным соседом империи. Жив ли он?
А судьба, словно издеваясь, подкинула мне еще и это испытание.
– Живая… – булькающий звук из горла сиятельного оборвал мой всхлип.
– Смотри на меня! Слушай! Не закрывай глаза! И не смей умирать!
Я не знала, что делать. Единственное – понимала, что ни в коем случае нельзя вынимать нож из раны. Тогда сиятельный в момент умрет от потери крови.
Нет в этом мире ничего хуже ощущения бессилия, когда не знаешь, чем помочь, и время утекает сквозь пальцы, а в ушах слышен шепот блуждающих песков: «Смирись с неизбежным».
– Обещай мне, – просипел этот ненормальный. Ему бы силы беречь, а не языком болтать. Хотела прижать палец к его губам, мол, помолчи, но сиятельный опередил категоричным: – Нет. Поклянись, что не оставишь меня, что будешь рядом в мои последние минуты.
Как говорится, последнее слово умирающего свято.
– Кля…
Меня перебил крик:
– Подними руки и отойди от него, – это прибыл отряд дознавателей.