Я не отвечаю. Мне в такие минуты не до шуток. Это Второго всегда на «ха-ха» от избытка адреналина пробивает.
Дверь открывается легко, и я вижу перед собой длинный коридор с большим количеством квартир. По планировке общага- общагой. Может, место проживания и является причиной улучшить жилищные условия для господина Ковалевского.
Второй стучит в крашенную в красный кирпичный цвет дверь с номером 62.
— Кто там? — раздается банальное.
Хочется ответить «сто грамм» — но шутить сейчас прерогатива Второго.
— Свои, — говорит Второй и корчит мне рожи. «Легенду» мы как — то особо и не продумали.
На месте тех, кто находится в квартире, я б таким «своим» дверь точно не открывал. Но, как ни странно, щелкает замок и в коридор выходит заспанная, некрасивая женщина лет 35 пяти в застиранном халате и какой-то непонятной копной на голове.
— Нужен кто? — спрашивает она у Второго, оценив мгновенно кто из нас главный.
— Николай Федорович нужен — говорит Второй.
— Спит он. Приболел слегка, водочкой полечился и заснул. А вы собственно кто?
Хороший вопрос. Я молчу. Пусть Второй сам выкручивается.
— А мы собственно с работы. Проведать. Можно? — он говорит так, что отказать становится просто не реально. Мне бы так с людьми разговаривать научиться.
Женщина слегка огорошено отходит в сторону и Второй бодро топает в квартиру. Жестом, показывая на лежащего в кровати мужчину, спрашивает у женщины — Он? И, дождавшись утвердительного кивка, идет, не останавливаясь, к Ковалевскому. Садится рядом с ним на кровать, хлопает по плечу.
— Папаша, просыпаться пора, гости на пороге. — Говорит он.
Я иду, следом сканируя пространство. Вроде бы все чисто. Нет ни пуха, ни плесени, ни спор. Обычная бедно заставленная мебелью комнатенка.
Хозяйка слишком тусклая, у нее пепельная аура, слишком замученная хлопотами и тревогами. С такой аурой человек болеть будет долго, какой- нибудь старой хроникой.
Ковалевский переворачивается на другой бок в сторону Второго. Приподнимается на локте, плохо понимая что происходит. Он основательно пьян. Я это вижу, и вижу, что аура горит у него подозрительно не здраво. Не нравится, как светится у Ковалевского аура. Я вглядываюсь по внимательнее и мне хочется заорать в голос.
— Второй, — говорю я потеряно — У него Дар. Сильный. И пара паразитов в ауре…разве такое может быть? Они Даром питаются…Они его живьем едят…
Второй смотрит на меня, на дядьку- я вижу что он тоже не понимает. Но…В глазах у Второго начинает разгораться стальные отблески.
— Ян, уйди от сюда- говорит он мне совершенно чужим, металлическим голосом.