— К счастью.
К тому времени, когда оба разделись догола, Китти уже не знала, смеяться ей или рыдать. Хотя они и провели порознь, как им обоим казалось, бесконечно много ночей, реальное ощущение близости с Эдгаром оказалось куда лучше воспоминаний. Он целовал, лизал и покусывал ее кожу, а она извивалась и охала от наслаждения. И в конце концов она громко не то вскрикнула, не то застонала, и его плоть вошла туда, где и должна была оказаться.
— Я люблю тебя, — выдохнул он.
— Я тоже люблю тебя. — Она подалась бедрами вверх, побуждая его начать движения.
Он не откликнулся на этот призыв. Вместо этого он взглянул ей в глаза сверху вниз и спросил:
— Кит, ты выйдешь за меня замуж?
— Так нечестно! — возмутилась Китти.
Он медленно отодвинулся, почти выйдя из нее, а потом с мучительной для нее медлительностью снова качнулся вперед.
— Скажи еще раз: ты будешь моей женой?
— Буду. Я стану миссис Эдгар Кордова, — пообещала она.
— Еще раз! — потребовал он.
И еще много раз он совершал движения, лишь услышав от нее это обещание.
Потом они поменялись местами, и она распласталась поверх него, чувствуя себя лучше, чем когда-либо с тех пор… с тех пор, когда она в
Потом она задремала, а когда открыла глаза, он глядел на нее с таким выражением, будто был полностью доволен жизнью. Она подняла голову и тоже уставилась на него.
— И что, если бы я не пообещала выйти за тебя, ты тут же прекратил бы все это?
Он рассмеялся.
— Нет, но ведь ты редко бываешь такой уступчивой. Вот я и решил выжать из тебя обещание, пока есть возможность. — Он прижался к ней, перевернулся, так что она оказалась сверху, нежно поцеловал и добавил: — Я ведь знаю тебя, куколка. Ты ни за что не нарушишь слова.
Китти обвила Эдгара ногами, села и посмотрела на него сверху вниз.
— Полагаю, ты не думаешь, что я сразу стану покорной домохозяйкой?
— Покорность меня не привлекает. — Эдгар подхватил ее ладонями под ягодицы и приподнял, так что оказалось, что она стоит на коленях. А потом убрал руки и, глядя на нее снизу, сказал: — Я опять хочу тебя.