Наши взгляды встречаются вновь, и мой союзник говорит:
— Тебя вело пророчество о флейте. — Слова, тяжелые и краткие, падают в тишину шатра. В них вопрос, на который нужно ответить.
— Я должен был найти ее. Забрать ее в наш мир, если смогу.
— Ты не можешь забрать ее. — Качнув головой, Эрай встает, жестом велит мне оставаться на месте. Я жду. Темнота пылает, раскаляется в груди. — Эта флейта — залог нашей победы. Она всегда с нами в битве, не оставляет нас. Ее нельзя забрать. Но ты можешь увидеть ее.
Он отходит в другой конец шатра, опускается на колени перед высоким сундуком. Протягивает руки, произносит слова, — они звучат как стихи, скользящие по лезвию песни, но я не разбираю смысла, переводчик слишком далеко от Эрая.
Потом откидывает крышку, достает длинный чехол. Возвращается, ставит на стол передо мной, раскрывает.
— Это залог победы моего народа, — говорит Эрай. — Золотая флейта.
Она лежит в темном ложе, в оправе из старого дерева и узорчатой ткани. Отверстия и клапаны расположены непривычно, и я хочу узнать, как движется в ней ветер, как блуждает, подхватывая звук.
Эрай смотрит на меня, пока я смотрю на флейту.
Одна вспышка темноты — и я исчезну в месте с ней. Во второй миг заберу Бету, в третий — буду возле корабля. Через четыре мгновения я могу быть в городе, со своим отрядом и с золотой флейтой.
Но я не могу. Мы союзники.
Я протягиваю руку, но не касаюсь. Слушаю магию, текущую в сияющем теле флейты. Она зовет меня, жаждет, чтобы я вдохнул в нее жизнь и силу, заставил петь. Этот зов отражается в моем сердце, пылает.
Я встаю.
— Ты показал мне флейту, я благодарен. Мы заключили союз. Теперь я должен вернуться к своим воинам.
Эрай кивает, вскидывает руку.
— Победы и счастья твоему народу, — говорит он.
Переводчик откидывает полог шатра, и я выхожу из полумрака в солнечный свет.
40
Мы уходим.
Наверное, я никогда не смогу привыкнуть к этому, — слова вспыхивают, взрезают мир. Беззвучный голос невозможно перепутать ни с одним другим, — он черный, багряный, заполняет небо, сметает все на своем пути.