Энергеты всех стран соединяйтесь!

Все трое упырей были живы, я специально это проверил. Но на этом хорошие новости для меня заканчивались. В возможностях партийного бонзы надавить на ментовку так, чтоб я оказался виноват, сомнений не оставалось. Нужен был кто-то, кто сумеет переиграть ситуацию в мою пользу. И я даже знал, кто это, но обратиться к нему означало залезть в крупные долги, а я еще прошлые не выплатил. Но и делать больше было нечего, не в бега же подаваться. Так что я достал телефон и набрал номер.

– Ты что-то прямо сегодня неугомонный, – голос Тихомирова звучал устало, было ясно, что он еще на работе. – Давай быстро, что там у тебя?

– Три тела. – Я оглядел поле боя. – Живые, правда, но руку одному я сломал.

– А я тут при чем? – неподдельно удивился капитан. – Ты же не думаешь, что я буду тебя отмазывать?

– Все трое Юниоры. – Я тяжело вздохнул, приваливаясь к стенке. – Из секции Виктора Михайловича. Тимур Галкин и его шестерки. И да, они меня порезали. Несильно, но кровь еще идет. Думал, вдруг вам будет интересно.

– Сиди на месте, не двигайся, – тут же стал предельно серьезным кагэбэшник. – Скоро буду. Менты если приедут, не сопротивляйся. Я быстро.

– Жду. – Я положил трубку и окончательно сполз по стене. Меня начинало трясти. Стало холодно. Не так я представлял жизнь в Стране Советов. Совсем не так.

Глава 13

– Понимаешь, почему я его отпустил? – Мы с Тихомировым сидели на лавке, потягивая купленный им лимонад. – Или думаешь, что просто испугался?

– Да нет. – Я пожал плечами. – Кто там у него отец? Инструктор обкома партии вроде. Не самая высокая должность. Но и вам с ним, и ему с вами бодаться неохота. Вот и получается, в ментовку этих идиотов не сдашь, папаша их одним звонком вытащит. Да и предъявить им особо нечего. Ну, подрались пацаны из-за девки, подумаешь. Разве что за бритву можно зацепиться, но уверен, даже если бы он действительно меня порезал, она бы пропала из дела.

– Ты говори, да не заговаривайся, – нахмурился капитан, а потом поморщился, будто вонючего клопа раздавил. – Но да, есть такое. Милиция с удовольствием пойдет навстречу партийному функционеру, особенно если речь не идет о тяжких преступлениях. Запомни, если речь идет о партработнике, доказательства должны быть максимально весомые. Иначе их даже рассматривать не будут. Да и то не факт. Не любят в руководстве партии свое грязное белье на люди выносить.

– Так, может, надо не к ментам, а в группу партийного контроля обращаться? – Я пожал плечами. – Пусть порешают келейно, главное, чтобы результат был, а не спустили на тормозах.

– Вот смотрю я на тебя и думаю, а не засланный ли ты казачок? – Тихомиров говорил вроде в шутку, но глаза у него оставались серьезными и буквально пронзали насквозь, отчего по спине побежали холодные капли пота. – Слишком много знаешь для дворовой шпаны. Песни пишешь разные, драться внезапно научился. С корешами старыми порвал. Если бы анализы не подтвердили, что ты – это все еще ты, давно бы в другом месте с тобой разговаривали. А так, может, сам чего хочешь рассказать?

– Честно? – Я постарался успокоиться. – Не очень. Но вы же не отстанете. С другой стороны, думаю, мы сможем помочь друг другу.

– Это уже интересно, – усмехнулся кагэбэшник, но от меня не укрылось, что он был напряжен, как струна. – Чем именно?

– У меня большие планы. – Дальше скрываться не имело смысла, но вываливать все подряд я не собирался. – Скажем так, я не собираюсь всю жизнь прозябать на задворках. Но при этом понимаю, что одному проглотить доставшийся мне кусок нереально. Так почему бы не поделиться с родным государством и главным его охранителем? От этого все выиграют.

– Все зависит от того, что ты предложишь, – пожал плечами Тихомиров. – Сам понимаешь, решение принимаю не я. Меня же больше интересует источник этого твоего… куска.

– Все просто, я вижу сны. – Легенду я уже придумал, оставалось лишь сделать так, чтобы в нее поверили. – Подробные такие, красочные. Где я живу жизнью другого человека в мире, похожем на наш. Там история пошла немного по другому пути. Но это мелочи, главное, что я помню эти сны, и знания оттуда действительно настоящий клад.

– Значит, песни эти не ты написал, – кивнул своим мыслям Илья Демидович. – Не стыдно красть чужое?

– Здесь, у нас, этих композиторов и поэтов нет. – Я с легкостью выдержал суровый взгляд чекиста. – Значит, я никому не врежу. Заметьте, я же не кинулся в Союз композиторов, мол, вот он я, гений, любите меня. Не спорю, некоторые планы на них у меня есть, но не глобальные. Ведь чего плохого, что эти песни услышат люди? Скорее наоборот, всем только хорошо будет. Песни-то хорошие. Про комсомол, спорт, дружбу, любовь. Сколько советских людей на них вырастут.