– Кинкажу тоже пропала во время тренировки… Где обычно проходят уроки?
– Да где угодно, – пожал крыльями лиловый дракон. – Где учитель захочет.
– Оффнь жошшко, – пробубнил Глин с набитой пастью.
Мангр снова усмехнулся.
– Да, такие они – целый час жуёшь, а потом неделю из зубов выковыриваешь.
– Надо бы захватить парочку для Цунами, – глубокомысленно заметил ночной дракончик.
Ореола сдержала улыбку, стараясь выглядеть деловой и серьёзной.
– Что ещё ты знаешь о пропавших драконах? – продолжала она допрос. – Пол, возраст, особые приметы?
Мангр принялся загибать когти.
– Семь женского пола, пять – мужского. Четверо драконят до семи лет, Кинкажу самая младшая, ей всего три года, а самый старший – Тапир, ему уже сто десять.
– Есть у них враги в племени? Кто-нибудь мог желать им зла?
Лиловый дракон негодующе выпрямился, под крыльями у него вспыхнули оранжевые полосы.
– Радужные драконы никогда не враждуют друг с другом! Никто никому не желает зла. Разве ты не заметила, какие у нас все мирные и спокойные?
– Ну да, кроме тебя, – парировала Ореола. – Выходит, недовольные радужные всё же бывают? – Она внутренне сжалась, глядя на поражённого Мангра. Неужели обидела? Нельзя лишаться единственного источника информации. – Я не хочу сказать, что это плохо, – поспешила она добавить. – Я вот, к примеру, почти всегда сердитая.
– Почти? – хмыкнул Звездокрыл.
Глин кивнул, продолжая натужно двигать челюстями.
– Оффнь ффасто.
– А если есть на что сердиться? – свирепо глянула на друзей Ореола.
Радужный неожиданно расхохотался.
– Ну да, ну да. Похоже, я слишком часто пропускал часы солнца с тех пор, как пропала Орхидея. Переживаю за неё… а раньше был такой же беззаботный, как и все. – Он почесал когтем за ухом и тяжко вздохнул. – Вы просто не знаете, какая она была… Само совершенство в каждой чешуйке! Не представляю, кто бы захотел причинить ей вред.