Боб находит свою вдавленную фляжку с дешёвой выпивкой, откидывается назад на складном стуле и делает большой целительный глоток.
- Рискну предположить, очевидно... ничего хорошего.
Лилли сглатывает, словно у неё во рту битое стекло. Завитки её каштановых волос свисают на лицо.
- Расскажи мне.
- Они сейчас под большим навесом обсуждают случившееся.
- Кто там присутствует?
- Симмонсы, Хеннеси, некоторые люди постарше, Элис Бернсайд... ну, знаешь... сыны и дочери революции. Джош... я никогда не видела его таким. Он очень запутался. Просто сидит на земле возле палатки, словно сфинкс... не говоря ни слова... глядя в никуда. Говорит, что поддержит любое их решение.
- Что это значит?
Боб делает ещё один глоток своего целительного зелья.
- Лилли, это что-то новое. Кто-то убил живого человека. А эти люди раньше никогда с таким не сталкивались.
- С убийством?
- Лилли...
- Так вот как они это сейчас называют?
- Я просто хочу сказать...
- Мне нужно с ними поговорить, - Лилли попыталась встать, но боль потянула её назад на край раскладушки.
– Ну-ну, полегче, дружок. Осторожнее.
Боб наклоняется и мягко укладывает её.
- Я дал тебе столько кодеина, что хватило бы, чтобы успокоить лошадь-тяжеловоза.
- Чёрт возьми, Боб, они не устроят самосуд над Джошем из-за этого, я не позволю этому произойти.
- Давай действовать по порядку. Прямо сейчас ты не можешь никуда пойти.