Она не могла сделать этого. В глаза попали осколки зеркала, и если она их откроет, то непременно ослепнет.
– Варвара, ты меня слышишь?
Да, она слышала, но тело отказывалось подчиняться. В нем, наверное, тоже много зеркальных осколков. Она теперь вся состоит из кусочков зеркала…
Ее оставили в покое, но ненадолго. Она не заслужила покоя, потому что в чем то очень сильно провинилась. Вспомнить бы еще, в чем… Возможности вспомнить ей не дали: на голову и плечи обрушилось что то холодное. Варя закричала и открыла глаза.
Она сидела в ванне, насквозь мокрая и продрогшая. Шумела вода, ночная сорочка противно липла к телу.
– Ну, наконец то! – послышался откуда то сверху голос Ворона. Он стоял, упершись руками в бортик ванны, и смотрел на нее со смесью злости и тревоги. – Очухалась?
– Что это? Почему я здесь? – От холода зубы выбивали мелкую дробь. – Что ты тут делаешь?
Он отбросил со лба влажную прядь, выключил воду и спросил:
– Сама выберешься или помочь?
– Я сама, только ты выйди, хорошо?
– Зачем?
– Мне нужно переодеться.
Он саркастически хмыкнул, но просьбу все таки исполнил.
Варя выбралась из ванны, сбросила мокрую ночнушку, торопливо вытерлась и закуталась в теплый банный халат. Возвращаться в комнату было страшно, там зеркало…
– Ну, ты скоро? – В дверь нетерпеливо постучали.
Пришлось выходить. Первым делом Варя посмотрела на зеркало. Оно было целым, во всяком случае, на первый взгляд. Значит, все таки сон. Но какой реалистичный, господи…
Ворон, рассевшийся на ее кровати, смотрел вопросительно и чуть насмешливо.
– Как ты сюда попал? – Коленки дрожали и подкашивались, но присесть рядом с ним Варя не решалась.
– Через дверь. – Ворон пожал плечами.
– Дверь была заперта.