Граф Суворов. Том 10

22
18
20
22
24
26
28
30

— И это просто отлично. Но я уже выбрал. — настоял я, и толстяк, чуть нахмурившись, кивнул, а через мгновение снова улыбался. Надо сказать, что дорога на балкончик вела совсем не княжеская, по какой-то узкой лестнице, но у этого были и свои неоспоримые плюсы. Чего стоило только выражение лица мэра, каждый раз, когда приходилось проходить мимо императорских гвардейцев, занявших свои посты.

— Отличное место, и вид превосходный. — заметила Инга, севшая рядом со мной.

— Разрешите идти? — с прежней улыбкой спросил мужчина.

— Погодите, мы же даже не пообщались. — проговорила Мария, и в голосе ее было столько яда, что по всем понятиям мэр должен был просто умереть на месте. — Вы обещали рассказать новости, развлечь благородных дам.

— О, конечно-конечно. — продолжая улыбаться ответил мэр. — Но позвольте я ненадолго отлучусь и отдам все необходимые распоряжения. Подача блюд, гости…

— С подачей блюд справятся официанты и старший повар, всех важных гостей вы уже встретили, а мероприятием должны руководить люди куда менее знатные. — спокойно сказал я, не стараясь больше натягивать улыбку на лицо. — Итак, что вы хотите нам рассказать?

— Прошу прощения, но я не очень понимаю, о чем вы. Хотите знать историю Ханты-Мансийска? Наш город и вправду удивителен, буквально чудо света, за семьдесят лет он из крохотного поселка… — начал было говорить мэр, но осекся под взглядом Марии. — Если хотите я могу позвать министра экономики города и губернии…

— Обязательно. И его, и остальных министров. Их всех сюда позовут. — успокоил я мэра. — Но в начале вы, своими словами расскажете, что за временное правительство обосновалось в городе, кто в него входил и как давно они сбежали. А то может нам стоит немедля поднять перехватчики чтобы закончить зарождающийся конфликт.

— Три часа назад. — проглотив вставший в горле ком сказал мэр. — Их сиятельства князья Шешкины, Кулевы и Кондинские отбыли три часа назад.

— Не успеем, они даже на наземном транспорте скорее всего уже в своих поместьях. — с сожалением проговорила Инга.

— А остальные? Ты мне вчера десяток фамилий называла. — уточнил я. — К тому же Кодинские? Я правильно расслышал? Чем их купили?

— Никого не покупали, ваше императорское высочество. — заглядывая мне в глаза пробормотал мэр. — Возможно дело в личной неприязни.

— Влас Кодинский. — с трудом вспомнил я одного из своих противников на турнире. — Кажется именно его пытали в училище, а потом он выжег свое средоточие резонанса в попытках меня убить. Если я все верно помню…

— Разве то был не Кирилл Кихек? — чуть подняв бровь спросила Мария. — В прочем ты прав, какая разница. И те и другие стали нашими врагами. О причинах можно говорить после победы.

— Причины могут быть личные. Они оба рассчитывали на нашу помолвку, ради укрепления династической линии Лугуй. — чуть замявшись ответила Инга.

— Если у кого-то нет жены, значит у кого-то их три. — усмехнулась Ангелина.

— Отдавать своих супруг я никому не намерен, так что это проблемы наших врагов. — холодно ответил я. — Что за временное правительство и что за собрание. Кто в нем участвовал? Кто возглавлял? У вас есть шанс рассказать все первым. У других не будет и его.

Праздник возвращения княгини Лугуй шел своим чередом, и радостные люди старались как можно скорее напиться и как можно чаще попасться на глаза, чтобы их запомнили. А сами пытались забыть, что накрывали столы совсем по другому поводу, и еще шесть часов назад здесь собирались праздновать воцарение истинных наследников Ямальских земель.

— Вы же знаете, ваше сиятельство, мы все вас очень любим. — криво улыбаясь проговорил министр. — Но некоторые отщепенцы были против вашего брака вне княжества, опасались, что оно подпадет под внешний контроль. Конечно же зря, я нисколько в этом не сомневался…

Недовольные есть всегда и везде, но тут поводов было более чем достаточно. Права семьи Лугуй на земли всегда оспаривались семьей Шешкиных. Выжившие, сохранившие регалии власти и вновь получившие силу князья окрестных земель попробовали отобрать наследство у родителей Инги, но те обратились к моему отцу, и он решил в пользу Лугуй.