Махмуд ждал – его рука все еще сжимала рукоятку пистолета.
– Итак, вы можете ей помочь, капитан-хирург, или не можете?
Доктор начал с вопросов, но, выслушивая рассказ о том, как пытались лечить миссис Крафт, все сильнее сжимал зубы. Он не получил никаких толковых ответов, и вроде бы все уже было испробовано. Наконец, он потушил окурок сигары – теперь можно работать или лечь спать.
– Объектом нападения был разум миссис Крафт, а не ее тело, именно в нем ключ к исцелению.
– До ее разума не добраться, – ответил Горин. – Она не может произнести ни слова.
– Да, я хочу попросить набор химических реактивов и еще еды, любая еда подойдет, хотя горячий суп был бы очень кстати…
Махмуд отправился за едой, а Горин вынул чистый лист бумаги из стола. Пока Свенсон составлял список того, что потребуется, Горин разглядывал Франческу. Она сидела у ножки шезлонга, и Свенсон только теперь обратил внимание на то, как она притихла.
– Наследница империи Ксонков, да? – спросил ее Горин.
– После смерти моего дяди Генри.
– И ты с этим доктором? Одна?
– Ее родители, – сказал Свенсон, – как и ее дядя, Франсис…
Горин вырвал список из рук Свенсона.
– Франсис Ксонк. Хочется надеяться, что она не наследница его затей.
Горин вышел из комнаты. Франческа хмуро уставилась в пол. Свенсон не знал, много ли разговоров между ее дядей и матерью девочка слышала в Парчфелдте и что из них она поняла.
– Не обращай на него внимания. Мы здесь, чтобы помочь этой леди, которая, как ты сама сказала, похожа на королеву…
Франческа все еще смотрела вниз.
– Вам нравился мой дядя Франсис?
– Я боюсь, что твоему дяде не было дела до меня, моя дорогая.
– Но он любил маму. И меня.
– Франческа…