– Мы пошли разными путями.
Фойзон вмешался в разговор мягко, но настойчиво:
– Пфафф – союзник графини, милорд. Он забрал мисс Темпл из усыпальницы. Наемный головорез, как и Чань.
– А вы тоже в сговоре с Розамондой, доктор Свенсон? Это было бы… забавно.
– Нет.
– Сомневаюсь, что вы могли забыть бедную миссис Дуджонг так быстро.
– Идите к черту.
– У меня есть идея получше: почему бы вам не присоединиться ко мне?
Не оставляя ничего на волю случая, шесть ассистентов провели доктора через три запертые двери, причем последняя была обтянута черной резиной, чтобы через нее не проникал воздух. На крюках висели бронзовые шлемы, ассистенты надели два из них, а третий отдали Свенсону. Дверь открылась, и, опустив на шею резиновый уплотнитель шлема, он вошел следом за остальными.
В углах комнаты стояли бронзовые жаровни, на каждой из которых подогревался сосуд с оранжевым маслом – лекарством для Вандаариффа, но ядом для всех остальных. Весь потолок был усеян небольшими отверстиями, откуда падал свет.
Лорд ждал у стола, его почерневшие пальцы скользили по граням ключа из синего стекла. Ассистент в перчатках положил перед ним сверкающую книгу. Вандаарифф осторожно вставил ключ в переплет, и сияние книги слегка затуманилось. Он открыл книгу и провел пальцем по первой странице.
– Восхитительно. – Вандаарифф осторожно закрыл книгу. – Времени хватит… времени хватит.
Жаровни с нагретым маслом, стеклянные шары с усыпляющим газом, взрывчатка и острые стеклянные диски – как еще Вандаарифф развил первоначальные открытия графа? Шофиль был дураком, недооценивая его. И где находился Друз? Если люди Вандаариффа не поймали его, как Бронка, они должны были предупредить о вторжении племянника… но, похоже, это никого не беспокоило.
Вандаарифф прикоснулся к ключу, тот вышел из книги, и лорд убрал его. Ассистенты с благоговением снова поставили книгу в шкаф, где были десятки других, большинство в плачевном состоянии, с трещинами на переплетах.
Вандаарифф вздохнул.
– Почти вторая Александрийская библиотека. Столь многое потеряно, и так неразумно.
– Это не вымышленные трагедии Агафона. Чань заслуживает жизни в своем собственном теле.
– Чань уже утрачен.
– Как и вы. О чем свидетельствует ваше разлагающееся тело.
– Пожалуйста, не начинайте снова. Вы здесь не для чтения лекций.
ebooksa