– Только корсет и рубашку? Вы замерзнете и застучите зубами так, что вас услышат и в Сент-Порте.
– Мне все равно.
Графиня сбросила халат и принялась надевать нижнюю рубашку из бледного шелка. Она подняла ее до бедер, улыбнулась, а затем – мисс Темпл не могла отвести от нее взгляд – продела в рукава одну руку, а потом другую. Графиня замерла на секунду и сказала:
– Селеста, я подозреваю, что вы кусаете губы.
Мисс Темпл только сглотнула слюну, мокрые волосы темными колечками прилипли сзади к ее шее.
– Вы знаете, что со мной стало.
– Но не знаю подробностей. – Графиня застегнула последнюю пуговицу и поправила рубашку на груди, как будто для того, чтобы она сидела удобнее, но на самом деле, чтобы натянуть шелк на сосках, зная, что мисс Темпл не сможет не смотреть.
– Вы очень жестоки.
– Не только жестока. Чего вы бы хотели?
Мисс Темпл раскачивалась на пятках.
– Ужасный вопрос.
– Только если у вас на него ужасный ответ.
– Вы забавляетесь. Вы убьете меня.
– Я думала, это вы собираетесь убить меня.
– Собираюсь, – жалобно сказала мисс Темпл.
– Встаньте, Селеста.
– Я не буду. Не могу.
Графиня подошла к мисс Темпл, взяла ее за руки и подняла с пола. Селеста встала, и одеяло упало с нее, обнажив бледную кожу, покрытую от холода мурашками. Графиня посмотрела на нее. Мисс Темпл дрожала.
– Мне стыдно, – прошептала она. – Я сама не своя.
– Немногим людям удается быть самим собой.