Кровь на камнях

– Сидеть, сидеть, господин капитан. Мы быстро убирать вся посуда со стол и приносить всё сюда сами. Только сначала накрыть стол плотная материя. А вы немного посидеть.

Через несколько минут на застеленном столе лежала стопка рабочих чертежей и набросков, а посредине него – несколько «кирпичей»-фугасов. Ну что же, концепцию мин направленного действия и принцип их работы Алексей знал в совершенстве, а тут перед ним лежала типичная начальная форма к МОН-50 – противопехотной осколочной мины направленного поражения из далёкого будущего. Вот по этой самой концепции и можно было дальше двигать мысль своих оружейников.

– Вы говорите, что подрывали уже опытные образцы? – задал он вопрос Курту. – И как впечатление от фугасов, что вам понравилось и что, напротив, там вас огорчило?

Курт подумал и, собравшись с мыслями, огласил свои выводы:

– Хорошо есть то, что основной полёт осколок и вся начинка из крупный дробь улететь только в один сторона, а не вокруг, – и он схематично нарисовал угол разлёта на глаз где-то около шестидесяти градусов. – Назад от взрыв вылететь только несколько осколок, но они все улетать близко, шагов десять и быть совсем не опасный. Весь остальной осколок улететь вперёд шагов тридцать-сорок, а некоторый даже семьдесят, но уже со слабый удар. И очень много осколок улететь в земля, – вздохнул Шмидт. – Вся земля возле фугас стать как перепаханный поле.

– Понятно, – кивнул Алексей и, взяв в руку «кирпич» покрутил его. – Я вижу здесь только один выход, это приподнять наш фугас над землёй и придать ему хорошую устойчивость. Подумайте, что будет, если он уверенно встанет на ножки, ну-у хотя бы на такую вот высоту? – и капитан придержал снаряд на уровни своего колена.

– Многий осколок, который улететь в земля, теперь лететь вперёд! – обрадованно воскликнул Курт. – Такой высота дать вылететь весь дробь из фугас к свой цель.

– А ещё здесь хорошая устойчивость будет! – подхватил мысль старших Афоня, сидевший до этого молча. – А то ты поставишь фугас на землю, а он упадёт вдруг, да и на склоне его можно будет поставить или же зимой на том же снегу.

– Отлично! – воскликнул Лёшка. – Вот вы и сами до всего здесь додумались. Ножки приделать ему будет несложно, по их длине вы сами подумайте и испытайте, а потом выберите какие удобней. Их можно вворачивать в винтовые гнёзда уже перед самой установкой, а так переносить в заплечном мешке отдельно, чтобы они не мешались. Ещё думаю, прицел тут нужен будет сверху, хотя бы самый простейший. Вот выставите вы на этих ножках фугас, и без правильного прицела угол разлёта осколков будет плохой и очень неточный. С прицелом, я думаю, можно особо даже и не заморачиваться, для вас ведь это не сложно, тот же напаянный обычный стержень со стрелкой и тот здесь вполне себе подойдёт. Ну и ещё советую вам подумать, как этот снаряд можно будет крепить к деревьям. Мы же с вами понимаем, что вот этот самый направленный фугас, он нам нужен для скрытного, засадного расположения, а в большинстве случаев это будет или лес, или заросший кустарником подлесок. И в этих случаях для надёжного крепления подойдёт струбцина, или винтовой зажим, понимаете?

Алексея понимали. Он хорошо видел это в глазах, сидящих вокруг него оружейников. Ну что же, самое главное это то, что направление для работы мысли и рук ротным оружейникам было дано, а уж до всех деталей и тонкостей дела они и сами сумеют потом додуматься. В этом теперь можно было даже не сомневаться.

– И всё равно остаться не решенный один главный задача, – Курт выкрутил из фугаса пробку, закрывающую запальное отверстие. – Мы вставлять сюда фитиль, рассчитать время для подрыв и поджигать его. Но вдруг отряд врага чуть-чуть задержаться или ускорить свой движений, а фитиль уже прогореть и его огонь дойти до заряд в наш фугас. Бах! Весь осколок уйти в пустота.

– И дымы от фитилей может заприметить тот же передовой дозор, – тёр лоб в раздумье Василий. – Вон, у кажного османского отряда всегда впереди всех разведка из самых глазастых и чутких идёт. Да ведь и у нас в роте вот так же. Цыган вон своих пластунов как хорошо выучил, они у него теперь словно бы волки стали, всякий след с ходу читают и каждый шорох на выходе слышат. Вот если бы против нас кто вот такой фугас поставил, так непременно бы они его заметили. И у турок такие же глазастые и чуткие дозорные есть, вон хотя бы тех же беслы возьмите.

Да, это была проблема. Алексей пододвинул к себе «кирпич» и вслед за Куртом вытащил из него пробку.

– А можа, рядом с фугасом свечу поставить, а ту свечу длинной верёвкой обвязать? – задумчиво проговорил Кудряш и усиленно зачесал шевелюру, стараясь поймать ускользающую от него мысль. – А потом, ежели издалёка эту верёвку ка-ак дёрнуть, так горящая свеча упадёт и короткий запальный фитилёк подожжёт.

– Как это свеча? – воззрился на него Курт и, выйдя из-за стола, сходил за восковой свечой и верёвкой. Далее в течение несколько минут вся компания с увлечением проводила эксперименты. Принесли из мастерской инструменты и всякие железки. По результатам всевозможных и многочисленных опытов был сделан однозначный вывод: свеча в качестве средства воспламенения и подрыва никак не подходила. Гарантированного поджога запала она дать не могла.

– Так и придётся огнепроводным шнуром наши фугасы подпаливать, – вздохнул Василий. – Никак ты без этого не обойдёшься.

Алексей в это время взял в руки небольшую металлическую трубку и, просунув в неё шнур, навязал на одном его конце большой объёмный узел. Затем, зажав эту трубку в левой руке, резко дёрнул правой за свободный конец шнура. Узел шнура с натугой и шуршанием проскочил через всю трубку.

– Запал тёрочный, самый простейший, вот это и должно у нас работать, – пояснил он заинтересованным зрителям. Никто пока из них ничего так и не понял. – Вот представьте себе, что внутри нашей трубки на стенках нанесён особый тёрочный состав, который, если по нему чиркнуть чем-нибудь шершавым даст большую искру. – И Алексей опять продемонстрировал на примере трубки и шнура работу простейшего тёрочного запала. – Мы устанавливаем надёжно наш фугас, вынимаем из него защитную пробку и вворачиваем вовнутрь трубку тёрочного запала. Из наружного конца этого запала торчит петелька, она из металлической проволоки или же из прочной бечёвки. Мы навязываем на эту петлю шнур и разматываем его на большую длину в то место, где будет сидеть наш подрывник. Затем из кончика запала вынимаем шпильку или скобу, которая не даёт сработать запалу раньше времени, удерживая внутри него тёрку неподвижно и тем самым предохраняя весь наш заряд от неосторожного рывка. Всё, вот теперь уже если наш длинный шнур резко дёрнуть, то тёрка в запале при рывке даст искру и подожжёт там селитряную начинку. Секунды две-три всего пройдёт, и огонь по трубке добежит до главного заряда в нашем фугасе и там подорвёт его. Вся сложность тут только в том, чтобы приготовить нужную тёрочную смесь, потому как не всякие её компоненты можно легко найти. – Алексей задумался: – Ладно, серу найти будет не трудно, с селитрой сложностей тоже не должно возникнуть, а вот сурьму и фосфор, вот эти компоненты смеси, конечно, добыть будет очень даже не просто. Но в этом времени все эти вещества уже были, и оставался только один вопрос – это где их искать. Как основа для всего состава подойдёт костный клей или смола акации – камедь, ну а для создания лучшего трения нужно будет добавить в тёрочную смесь толчёное стекло, а это вообще уже не проблема[4].

Обращаться к армейским минёром или артиллеристам за нужными компонентами было бесполезно, у них такого добра точно не было.

Где и кто мог в этом времени соприкасаться по роду своей деятельности с такими редкими веществами, как фосфор и сурьма? Учёные-химики в каких-нибудь университетах или при больших оружейных, а возможно, при пороховых заводах? Всё это было очень сложно. Отсюда из Валахии до них уж точно было не дотянуться «и не попросишь ведь пару фунтов взаймы». И тут совершенно неожиданно Алексей вспомнил, как год назад он заходил в аптеку, расположенную у центрального рынка. Чего там только у бухарестских провизоров не было!