Лопата. Он спал с лопатой под кроватью.
Некоторое время я лежала и лихорадочно размышляла. Что именно я увидела в его палисаднике? Пять девочек и пять маленьких искривленных деревьев?
Поднявшись до карниза, я выглянула из-за занавески. Во дворике, рядом с шестью деревцами, замерли пять девочек. Числа не соответствовали.
А если лишнее дерево предназначалось Минди? Мама сказала, что он закопал Минди в ее же заднем дворе. Но почему она оказалась особенной?
Я уставилась в окно. Как выглядел палисадник раньше, когда там не было декоративных деревьев? Наверняка в те годы на другой стороне улицы еще не построили новые дома… Внезапно, точь-в-точь как раньше на спортплощадке, – все прошло рябью и обратилось вспять. Воцарился хаос: движение времени в вихре перемешивалось со зданиями, повсюду мельтешили люди, но двор старика почти не менялся, лишь трава пульсировала при смене времен сезонов. Одно из деревьев исчезло вместе со своим призраком, затем второе, следующее. Перед моими глазами проходила смертоносная карьера этого гада.
Вскоре в палисаднике осталось одинокое деревце, растущее прямо посреди двора. Призраки маленьких девочек растаяли в воздухе.
Минди стала первой жертвой, потому что жила по соседству.
Я часто заморгала и протерла глаза, пытаясь не слушать сиплые хрипы убийцы.
Когда снова выглянула в окно, настоящее вернулось, но девочки слегка поежились под моим взглядом. Может, они чувствовали, что я копалась в прошлом? Малышка в комбинезоне пристально посмотрела на меня, наклонив голову набок, как щенок.
Я вспомнила предостережение Ямы и отодвинулась от окна. При этом мое плечо задело неподвижные, вытянутые пальцы убийцы. Между нами проскочила слабая искра, как в тот раз, когда моя щека коснулась агента Рейеса.
Свист стариковского дыхания прервался, и он вздрогнул под серыми одеялами. Я, замерев, с ужасом уставилась на них. Сердце колотилось как бешеное. Несмотря на невидимость, у меня возникла уверенность, что старика разбудит любое мое движение. Я боялась дышать.
Впрочем, полагаю, его сон потревожили маленькие девочки во дворе. В конце концов, они очутились в палисаднике только благодаря его воспоминаниям. Что, если связь была двухсторонней?
Я чуть не выглянула еще раз из окна, желая посмотреть, чем они занимаются. А вдруг подошли к дому и тоже вглядываются сквозь занавески?
Я отползла по полу, прочь от окон и кровати с убийцей. Встала и метнулась к двери, желая убраться из дома убийцы.
Но дверь передо мной стала плотной. Я протянула руку, веля ей исчезнуть…
Пальцы коснулись дерева. Я ощутила волокна древесины, скрытые слоем старой краски.
– Нет, – вырвалось у меня. – Глупая дверь! Сгинь!
Но она до сих пор была на месте. Постепенно нараставшая паника достигла максимума.
Я попятилась, стараясь замедлить удары сердца. Если бы при попытке пройти сквозь дверь я вновь потерпела неудачу, следующая попытка сконцентрироваться могла бы занять целую ночь. Поэтому я села на пол по-турецки и попыталась успокоиться.
У меня были имя и телефонный номер убийцы. А самое главное, я узнала о лопате у него под кроватью и о здоровенном столе в его кабинете, откуда открывался безупречный вид на искривленные деревца. А еще я видела садовые инструменты в его подсобке в задней части дома…