В помещении был дивный аромат, в воздухе витал соблазнительный запах сыра.
Однако каждый круг стоил пятьсот долларов. Или, как теперь приходилось думать Дарси, месячное содержание.
– Каждому приходится учиться жить по средствам, – спорила сама с собой Лалана. – Кроме того, сейчас у тебя есть время до отъезда в колледж.
Дарси кивнула в знак согласия, но, должно быть, выражение лица ее выдало.
Лалана прищурилась.
– Ты ведь собираешься учиться после написания второй книги, верно?
– Да, – пробормотала Дарси. Если бы тут присутствовали ее родители, секундная заминка была бы губительной. – Но до этого больше года. Все зависит от того, как будет продвигаться моя карьера.
Голос слегка запнулся на слове «карьера», которое почудилось ей глупым, как будто она опять превратилась в ребенка, переодевающегося в материнское платье. Ради встречи с тетей Лаланой Дарси облачилась в черный шелковый топ и джинсы, вытертые на коленях.
– Ладно, – вздохнула Лалана. – Полагаю, что мой родственный долг велит мне подписать бумаги. Не хотелось бы, чтобы ты жила в другой квартире.
– Спасибо! – воскликнула Дарси и нахмурилась. – Подожди… а почему?
Лалана извлекла из сумочки крошечную серебряную ручку.
– Оплачивая такую высокую аренду, ты не сможешь навсегда остаться в городе.
– О! – И правда, каждый потраченный Дарси доллар приближал день ее отъезда из Нью-Йорка. Однако, желай она лишь писать как можно дольше, то осталась бы дома или жила где угодно, например, в спичечном коробке.
Ее цель заключалась в том, чтобы стать писательницей, и для ее осуществления квартира 4Е была просто жизненно необходима Дарси, как и сам Нью-Йорк.
Тетя Лалана занесла ручку над бумагой.
– Но если я подписываю документы, тебе, Дарси, стоит дать мне два обещания.
– Что угодно!
– Не позволяй городу себя отвлекать, заверши свою работу.
– Само собой, тетя Лалана!
– И не держи от меня секретов, даже если о чем-то умалчиваешь родителям. Мне нужно, чтобы меня держали в курсе проблем!