Тринадцатый

— Ну, кормите. Если что, я рядом, — крикните. — Улыбнулась нянечка, и вышла из палаты.

Огромные карие глаза внимательно смотрели на Алёнушку из голубого свёртка. Алёнушка знала, что младенец пока ничего не слышит и на весь мир смотрит в перевёрнутом виде. Но, ей стало очень тепло от его взгляда.

— Мамку почувствовала, сейчас улыбаться начнет. — На щеках Лены появился румянец. — Улыбается?

Сыночка, как будто услышал разговор Елены. Он повернул головку и улыбнулся Алёнушке.

— Улыбается? — Требовала ответа Лена.

— Да. — Радость переполнила Алёнушку.

— Видишь, — подхватила Елена радость Алёнушки, — Это их ангелочки тешат. — Корми его. Мужик кушать хочет. — Вдруг, поменяла свой счастливый тон на тон приказной Елена.. — Вам вместе пока долго быть нельзя. Корми.

Приказной тон Елены напугал Алёнушку.

— Как?

— Сейчас покажу. — Елена чмокнула дочку, и соскочила с постели. — Поднеси ему просто грудь к ротику. Он сам знает, что делать. Да, дай не только сосок, а то отчмокает. Потом кормить не сможешь. Ты ему весь ореол соска в ротик положи. Вот так.

Лишь только Алёнушка поднесла сосок к носику сына, как он ни задерживаясь, ни секунды маленьким ротиком заглотал его, и стал интенсивно сосать. Довольная соседка, вернулась к дочери.

— Береги себя. Засеки время. Тебе только три минуты можно разрешить ему кормёжку, а то потом худо будет. — Предупредила Лена, и занялась кормлением дочери.

Все положенные три минуты, сын упорно тянул из груди нектар жизни. Во время кормления его маленькое личико изменилось. Сын выполнял первый и самый главный труд в жизни.

Ровно через три минуты, Алёнушка отняла сына от груди. Он ещё некоторое время почмокал алыми губками, улыбнулся маме, зевнул, закрыл глаза и сладко уснул.

Алёнушка боялась пошевелиться. От маленького тельца сына исходила сладкая истома. В низу живота заныло. Вдруг, сама того не желая, Алёнушка беззвучно заплакала. Тёплые крупные слезинки скатились из её глаз, и упали на розовые щёчки сына. Младенец недовольно заворочался. Алёнушка сняла повязку, и поцеловала сынишку в розовую щёчку. Такого счастья, как она испытала от поцелуя — она не испытывала никогда.

Школа

В конце очередного школьного дня в аудиторию совершенно нежданно влетел Куратор группы. Души-ученики наморщили лбы. Им совершенно не хотелось после загруженного до отказа лекциями дня лететь на экскурсию. А, появление Куратора могло обозначать только одно — вылет на землю, после ужина. По аудитории прокатился недовольный шелест мантий, но ни одна душа, ни произнесла, ни слова.

Куратор поправил нимб, любимая привычка, и заговорил.

— Уважаемые души-ученики. — Торжественно обратился он к слушателям. — Хочу вас порадовать. Ваш курс обучения сокращён. Всё, что вы должны были вкачать в себя, вы получили.

По качелям прошелестел мелкий Смешок. Куратор понял, что глупо выразил мысль, и поправился.