Альфа напрокат

22
18
20
22
24
26
28
30

Старая липа тихо шелестела листвой, а я все сидела в темноте и смотрела на пляшущие за окном тени.

***

Утро хмуро заглянуло в комнату.

Суббота. Почти выходной. Можно не торопиться. Занятия в Доме творчества начинаются в десять, еще вполне успею поваляться немного.

А спать хочется так, что, кажется, и не вставала бы. Вот, лежала бы в постели, уткнувшись в подушку, и не шевелилась.

Звонок в дверь заставил застонать. Ну кого там принесло? Нет меня. Не-ту!

Да кто ж это такой настойчивый? Иду я уже. Иду.

Я накинула халат, нащупала ногами тапочки, прошлась по волосам щеткой и выскочила в коридор.

Звонок все еще звенел, громкой трелью разливаясь по квартире.

Глянув в глазок, с трудом удержалась от крепкого словца. Федька. Опять его нелегкая принесла!

Рывком распахнула дверь, встала в проеме, не позволяя бывшему протиснуться внутрь.

– Маш, я по делу, – сразу начал он. – Позволишь войти?

Я с сомнением посмотрела на серьезного Федора и молча отступила в сторону. Смысл вредничать? Если он действительно по делу, то все равно войдет. Уж это-то я знаю наверняка.

– Маш, я был у мамы, – с ходу начал бывший. – Она сказала, что ты по-прежнему покупаешь продукты. Вот, – на кухонный стол легла толстая пачка денег. – Я не хочу, чтобы ты тратила свою копеечную зарплату на содержание моей матери.

– Это лишнее, Федь. Ты прекрасно знаешь, что я люблю Регину Петровну и никогда не воспринимала ее, как обузу. И мне не сложно помогать твоей маме.

– Помогать – да, но вот тратить деньги… Кому и что ты хочешь доказать, Маш? – Федька устало провел рукой по лбу. – Что я плохой сын? Что не забочусь о матери?

– Сам слышишь, что говоришь?

– А что еще я должен думать? Ты ушла от меня, но продолжаешь помогать свекрови. Тратить на нее деньги. Они у тебя что, лишние? Лучше бы себе чего-нибудь купила. Совсем похудела. И бледная…

– Федь, что тебе от меня нужно? Разошлись мы, ты мне больше никто, понимаешь? И тебя не должно волновать, как я выгляжу и на что живу.

– Да ладно? Правда, что ли? – деланно удивился Федька. – Знаешь, Маш, а вот ни фига! Ты как была моей женой, так ею и осталась! И плевать мне, что ты там думаешь! Я терпеливый. Дождусь, пока у тебя дурь из головы уйдет. Все равно вернешься рано или поздно, поняла? И деньги ты брать будешь, – жестко отрезал он. – Не хватало еще, чтобы моя жена в чем-то нуждалась.

Я смотрела на бывшего мужа и не узнавала его. Куда делся мой мягкий и спокойный Федька? Кто этот суровый и жесткий мужик, что стоит напротив и смотрит на меня недобрым взглядом? Что его изменило? Гулянки? Работа? Развод? Или он всегда таким был, да только я ничего не видела, ослепленная своей любовью?