Элирм IV

— Понял.

— Кстати, где конкретно они упали?

— В лесу. Дикая местность. Там ничего нет. Разве что деревушка Искариот возле границы.

— Там установлен портал?

— Да, господин.

— Отлично — глава Меридиана облегченно выдохнул, а затем вдруг неожиданно рассмеялся — Флин, ты хоть понимаешь, что они сделали?!

— Проявили чудеса стойкости?

— Нет — широко улыбнулся гном — Они сделали то, чего не смогли мы! Пошатнули рейтинг Небесного Доминиона, выставив их непутевыми идиотами! И помимо всего прочего, хорошенечко проредили их флот. Разумеется, для Эрдамона Белара это капля в море, но как говорится, с миру по нитке. Такими темпами, их участок на улице Кланов совсем скоро станет вакантным!

Секретарь вежливо улыбнулся и промолчал. Он слишком хорошо знал своего босса. Как и его привычку всегда и везде искать свою выгоду.

Глава 12

За время боя я умирал трижды.

В первый раз я поперхнулся шальной пулей, что, как назло, залетела в окно иллюминатора и угодила мне прямо в кадык, встав поперек горла убийственным кусочком «мокроты». Во второй — на мгновение залюбовался полыхающей ослепительным пламенем «термита» вражеской машиной и не заметил притаившегося за углом эльфа десантника. В третий — возвращался в капитанскую рубку, подворачивая раненую ногу и заливая металлическую решетку пола лужами крови, как вдруг чей-то пущенный снаряд продырявил фюзеляж цеппелина, остановившись где-то в глубине моего живота.

Честно говоря, вплоть до того момента я и представить не мог, что когда-либо буду помирать с пушечным ядром в желудке. Как и дымить вырывающимися изо рта и носа парами инвольтационного концентрата. Неприятное ощущение.

И если в первом случае меня спасла уникальная способность «Восстание из мертвых», во втором — на помощь пришел Гундахар, что молниеносно разорвал противника надвое, а затем без колебаний вручил мне собственный Монсальват, то на третий раз я откупился от часового посмертия самостоятельно. Передвигался осторожно с зажатым в кулаке артефактом. Видимо, грамотно погибать тоже наука.

Так или иначе, наше воздушное сражение получилось на удивление зрелищным, и я бы даже сказал внушающим восторженный трепет. Особенно для наблюдающих со стороны зевак. Гигантские спирали торнадо, бьющие с неба молнии и палящие друг по другу цеппелины, где каждый залп создавал из капель дождя стремительно расширяющиеся водные пузыри. Чем не голливудский блокбастер?

Жаль только, что Небесный Доминион не соизволил свалить.

Разумеется, для каждого из нас этот бой стал жуткой авантюрой. Мы и не надеялись зайти столь далеко. Да и в целом не искали драки. В отличие от Небесного Доминиона наши действия были продиктованы цейтнотом и фактическим отсутствием выбора. Однако уничтожая вражеские лайнеры один за другим, мы будто бы ощутили на языке привкус победы и почувствовали силу. От чего у каждого из членов экипажа где-то в глубине души зародилась робкая надежда отправить противника в нокдаун. Что под воздействием череды успехов стремительно переросло в непоколебимую уверенность в собственной крутизне.

Но в итоге, в нокдаун отправили нас. Ибо, как говорится: «Чем дальше в лес, тем злее дятлы».

Все случилось быстро, грубо и отрезвляюще. Как если бы на нас бросился сорвавшийся с цепи питбуль, которого до этого мы три часа бесстыже задирали и тыкали в задницу палкой.

Помню, как вокруг кипела суета. Помню напряжение, страх, злорадное веселье, ненависть, всеохватывающую цепную реакцию удовольствия и гнева. Помню, как слышал рокот двух пулеметных спаек Германа, что щедро плевались крупнокалиберными пулями. А затем, «Облачный Стриж» вдруг разом растерял свои зачарования, и эта беззащитность придала вражеской атаке финальный лоск.