— Вы не поверите, какие происходят там дела, — сказал он, проводив группу взглядом.
— Я не верю даже тому, что происходит здесь, — ответил Харольд. — Чтобы судить о делах, которые творятся в нашем городе, мне нужен телевизор и разрешение смотреть хотя бы новости. А вы изъяли у нас даже газеты.
Затянувшись дымом сигареты, он с усмешкой добавил:
— Жизнь за колючей проволокой, где слышишь только слухи и сплетни, не позволяет человеку оставаться информированным.
Он бросил подкову. Она зацепилась за столбик.
— Это было не мое решение, — быстро выпалил Беллами на своем нью-йоркском диалекте.
Двое мужчин подошли к игровому полю и начали собирать подковы. Харольд был впереди на семь очков.
— Приказ отдал полковник, — сказал Беллами. — По правде говоря, я не уверен, что это была его инициатива. Скорее всего, тут поработали чиновники из Вашингтона. Телевизоры и газеты были запрещены во всех центрах временного содержания. Так что я тут ни при чем. Не мой уровень принятия решений.
— Да ладно, успокойтесь, — буркнул Харольд.
Он вышел на линию и, повернувшись на каблуках, сделал бросок. Подкова легла идеально.
— Какое удобное объяснение, — продолжил старик. — Я думаю, позже вы скажете, что политики тоже были не при делах. Во всем виноват американский народ. Ведь это он избирал претендентов во властные органы. Он сам просил их принимать такие решения. А вы не несете никакой ответственности, верно? Вы просто часть большой машины.
— Да, — уныло подтвердил Беллами. — Что-то типа этого.
Агент сделал бросок, и его подкова наконец зацепилась за столбик. Он громко хмыкнул, выражая свое торжество. Харольд покачал головой.
— Все это приведет к большим неприятностям, — сказал он.
Беллами промолчал.
— А как поживает полковник?
— Прекрасно. Просто прекрасно.
— Я сожалею о том, что с ним случилось. Точнее, почти случилось.
Харольд сделал бросок. Подкова накрыла цель. Еще одно очко.
— Да, — ответил Беллами. — Мы так и не поняли, как змея попала в его комнату.