Милосердие спецназа

22
18
20
22
24
26
28
30

— И вовсе я не кривоногий! — возмущается с честным видом.

— То есть, с отсутствием совести ты согласен?

— Ну, дык... Мне ж её вместе со скромностью ещё в детстве ампутировали! И не ори, я же вчера сказал, двери надо закрывать!

Ну, вот что с него взять? На, гад! Бросаю в эту довольную морду подушкой, выдернутой из-под блондинистой головы. Увернулся... А вот от второй подушки, выдернутой из-под брюнетистой... Попал! И хорошо так! Прям по наглой, страшной роже!

— Анатолич, ну ты чего? Реально вставать пора! Едут уже! Нет, ты, конечно, можешь не вставать... — разводит руками, дескать хозяин барин.

М-дя... А вставать-то придётся! Не хватает, чтоб меня в таком виде застали!

Естественно процесс извлечения подушечных снарядов, которые я использовал, привёл к тому, что девушки проснулись. И теперь, борясь с остатками сна, пытались понять... А что происходит?

— Который час? — сонно хлопая глазами и сев на кровати, потянулась Ирина. Одеяло соскользнуло вниз...

Вова замер! Во все глаза, пялясь на её великолепную грудь:

— Класс!

— Ой! — девушка юркнула под одеяло.

— Одиннадцать часов! — слегка разочарованный своей несдержанностью и краткостью момента демонстрации, просветил Вован.

— Проспали! — в голос крикнули девушки, подрываясь с кровати...

— Ой! — вспомнив, что не одни, запрыгивают назад. «А что? Прикольно! Вот и Вовчик со мной согласен!»

—Мужчины отвернитесь, нам одеться надо, — попросила Катя.

— А вот фиг вам! — замотал головой Вова. — Что-то вы не отворачивались, когда меня осматривали...

— Егор Анатолич! Скажите ему!

— Анатолич, одеяло держи! — вскрикнул Вован. Я чисто рефлекторно вцепился в одеяло, которое в две стороны тянули девушки. Тоже мне, Тяни-Толкай...

— Егор Анатолич, отдайте!

— Не отдам! Мне холодно!