Милосердие спецназа

— Однако, необходимо.

— А ведь прав Фима, — неожиданно вспоминает прапорщик.

— Ты о чём?

— А тебе этот тип — Кардинал, не показался знакомым?

— А что? — Рогожин пожимает плечами.

— Где-то я его видел. Вот свербит у меня, — прапор ткнул себя указательным пальцем в лоб, — а вспомнить не могу.

— Нигде ты его не видел, — усмехнулся Руслан. — Тебе не лицо его похожим показалось, а манера речи. Движения. Сарказм этот… Взгляд нагловатый.

— Э-э-э… — Степаныч нахмурился и, стукнув себя пару раз по лбу, выдал: — Да нет! Не может быть!

— Может, может, — кивает с улыбкой Руслан.

— Да с чего ты взял? — возмущается Степаныч.

— Да просто знаю, кто это, — ехидная усмешка, — а зная имя и фамилию, не сложно сопоставить его с отчеством одного оболтуса, у которого ума… — Руслан с серьёзным видом постучал себя по лбу.

Глава тринадцатая

Инструктаж прошёл в радостной и можно так сказать доверительной атмосфере. Точнее его первая часть. Мы как раз, всей толпой, сидели в столовке на базе, в самом дальнем углу и под пирожки с компотиком мечтали о том, что было бы неплохо настучать в бубен паре-тройке десятков террористов. Стучать желательно прикладом, можно, кстати, и пехотной лопаткой поперёк рожи засандалить. Дюже хорошо доходит, что не стоит взрывать бензовозы посреди города. Народ уже весь разбежался по своим делам, а мы никуда не спешили. И тут явилось начальство, все трое — капитан Рогожин, подполковник Васильев и старший прапорщик Иванов.

Вот за что всегда уважал Руслана, так это за то, что он идиотских вопросов не задаёт:

— Ну что, бойцы, ситуация такая. Разин почти сто процентов жив, пока. Очень надеюсь, что и всем вам хорошо известная Зухра с матерью тоже. Думаю, через них на него давят. Так что, ребятки, надо пойти и убить примерно полсотни охраны. Плюс неизвестно сколько там прочей мрази. При этом есть жёсткий шанс, что не все смогут вернуться. Но это мы, братцы, заложников надо вытащить обязательно. Пойдём за границу, наше правительство не в курсе. Зато их правительство вовсю потворствует боевикам, а нам будет очень не радо. Так что все знаки различия снять. Ножи подаренные сдать Васильеву, — и прерывая неодобрительный гул, — всё вернёт, как вернёмся. Сами понимаете, приметные они. Оружие своё не берём, нам предоставят левое, купленное у боевиков. Так что, его частично нужно будет бросить, пусть ищут концы, ну или все, если что приличное найдём. Но есть и приятные моменты.

— Даже не верится, — буркнул Балагур. Получил от Рогожина недовольный взгляд, но решил не сдаваться до конца: — Трусы хоть можно свои оставить?

— Нет, — вмешался Васильев и кивнул Рогожину: — Руслан, хотелось бы избежать, но прав Балагур, трусы и прочее надо сменить на гражданское. Не дай бог, но именно бельишко и может выдать, — подполковник старательно избегает произносить вслух, что всё это будет важным, только если труп кого-то из нас попадёт в руки тамошних властей.

— Ну вот и займись, где я тебе гражданское бельё на всех найду.

— Хм… — Васильев кивнул, — тряхну охрану. Думаю, парни поделятся.

— Что? — глаза у Балагура стали как у анимешной эльфийки. — Мне что, чужие трусы надевать придётся?