Милосердие спецназа

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ты нормальный, нет? Ты что не видишь форму на мне? — решаю уточнить на всякий случай, а то может он убогий. Что с такого взять кроме анализов?

— У-у-у-у! Козёл! Я тя урою!

— Хм? И что тебе мешает? — слегка надавливаю на заломленную руку.

Мужик взвыл:

— Я найду тебя, сука! Дом твой сожгу, а тебя порежу на куски! — это ж надо, мордой скребёт об асфальт и угрожает. Типичный бык. В дерьме, но с гонором.

— Тебе адрес сказать? — слегка ослабляю нажим.

— Чего? — мужик явно тормозит.

— Адрес говорю, сказать!? А то скажешь потом, что я так спрятался, что не найти, — веселюсь во всю, народ, проходящий мимо, удовлетворённо посматривает на нас.

— Так ему и надо, а то простому человеку житья нет! На десантника попёр, дурак! — и в том же духе. Уважает наш народ ВДВ, да и что греха таить, второе августа почти народный праздник.

Кукла, всё это время стоявшая возле авто, тяжело дышала, прижав руки к груди. Девку явно накрыло от возбуждения и реально сексуального. К психиатру бы ей.

Поверженный бычок продолжал скулить и материться. Проблему надо решать. Полбеды, если припрётся с друзьями домой, охрана просто повяжет их, да попинает для острастки. Потом доложат папе, а вот это уже не хорошо. Однако куда хуже будет, если встретит меня, да не один, тогда придётся бить сильно, могу случайно убить.

— Слушай, Вова, два раза повторять не буду. Да и этот только в память о другом Вовке, нормальном парне, в отличие, от тебя. Меня зовут Егор Милославский, надеюсь продолжать не надо?

— Егор Анатолич? – в голосе мужика сквозит удивление. — Прости, не узнал, ну ты и здоровый стал, как пацана меня.

— Не понял! — от удивления выпустил заломленную руку. — Ты кто?

Бычок поднявшись, принялся отряхиваться от пыли:

— Я из команды Капитана, ещё раз извини. Давай до дому подброшу, — видимо, сомнение на моём лице было написано очень крупными буквами. — Ну не смотри так, в образе я. В образе!

— В каком, нафиг, образе?

— Да, Катька только таких мужиков понимает, остальные типа слизни, — кивок в сторону куклы.

— Верю, но не одобряю.

— Ага, и Капитан не одобрит, не говори ему, а?!