Поломанные Константы

22
18
20
22
24
26
28
30

– Кто? – Сова округлила глаза.

– Ее сын?

– Я у тебя хотела спросить! Он не ощущается ни на Земле, ни там!

– Как так? – не понял Дилан.

– Молча, – ответила Сова, – я потеряла его, внезапно потеряла…

– Вот в чем дело, – Дилан задумался, – Эра прекрасна, знаешь ли. Еще прекрасней, чем в ранней юности.

– Не трогай женщину, ей досталось, Дил.

– Я готов утешать ее вечность, – совершенно серьезно ответил Сомерсет, – тем более Заряна все равно вспомнит меня в итоге. Интересно, с кем же она и где была все эти недолгие годы?

– Не знаю, Дил, не знаю, – Сова поставила бокал на стол, он заиграл в бликах сотен свечей, Дилан засмотрелся, а когда перевел взгляд на сестру, ее уже не было. Но Сова не ушла просто так, оставив Сомерсета одного. Из радужного и дутого бока бокала словно блики рассыпались по аскетичному столу, жаля непонятным жаром. Дилан отдернул руку и выругался. А сияние от бокала заполняло все больше пространства, когда вдруг собралось в один сияющий шар и с рыком странно зевнуло.

– Опять, – поморщился Дилан.

Сияние все четче и четче прорисовывало мощную фигуру древней львицы, верной спутницы Совы. Львица Чарлет обретала форму и словно перешагивала из одного мира в другой, к Дилану.

Древняя львица с человеческим именем Чарлет зевала и, щурясь, смотрела на Дилана.

– Что, зеркал нет? – усмехнулся Дилан. – А без хозяйки нет выхода? Может, на меня поработаешь?

Но львица выгнула спину, снося своей мощной фигурой множество свечей, потянулась и стрелой прыгнула в хрустальный бокал Дилана, растворившись в нем.

– Тьфу ты! – Сомерсет, разбрызгивая вино, поставил бокал на стол. – Ну какая наглая кошка! И как это пить теперь? Кто знает, что за след оставила эта пучеглазая!

Но вскоре Дилан лег обратно на узкую монашескую кровать. Свечи моментально потухли.

– Значит Венера. Эра, – отчетливо произнес он в темноте, – ну, здравствуй, любимая! Какой же пречистой Отец сотворил тебя вновь! Мне это нравится.

Дилан Сомерсет задумался с улыбкой на лице, которую сокрыла непроглядная и верная ему тьма ночи, заполнившая скромную келью. И лишь Борейская Роза таинственно мерцала синим светом на его руке. Время набирало обороты.

Эра работала над очередным рапортом, склонившись над тусклым светом планшетного компьютера. Объемное изображение человека, с которым переговаривалась Эра, висело над планшетом и жестикулировало в ответ на тихую речь. Еще несколько секунд – и сеанс связи закончился, экран слабо моргнул и погас, фигура исчезла. Эра прикрыла усталые веки, повернув лицо в сторону узкого окна, из которого дул прохладный ночной ветер.

– Любимая, – раздался голос. Эра не пошевелилась, но медленно открыла глаза. Перед ней сидел Сомерсет.