Со дна шахты опять поднялись огоньки; они кружились, танцевали, а потом собрались вокруг того места, где она лежала. Если она не может спуститься к ним, то они поднимутся к ней, и на какое-то мгновение Вайнона ощутила радость, и ее заполнило чувство невыносимого восторга.
Но что-то изменилось еще до того, как огни добрались до нее, и так же неожиданно, как появилось, ее ликование исчезло, и она ощутила непонятный ужас, который опять заставил ее попытаться сесть и подняться на ноги.
Огни плясали у нее над головой и садились на тело. Вблизи они уже не казались такими прекрасными.
На вид они сейчас были такими же, как на ощупь.
Просто омерзительными.
А ночь продолжалась…
Глава 19
I
Голос что-то говорил ему.
И это был не воображаемый голос, который звучит в голове, а настоящий. Он находился вне его и спокойно и разумно говорил о вещах, которые Грегори не казались ни спокойными, ни разумными.
Мужчина сел на кровати и зажмурился от яркого солнца. Прошлым вечером он не задернул шторы, и теперь лучи утреннего солнца заливали комнату – или почти заливали, как это обычно происходило в этом доме.
Где его мать? И где Джулия с детьми? Они что, все еще спят в доме, или эти гнусные предатели уже сбежали? Он поискал ключи от фургона и с облегчением нашел их в кармане джинсов.
Голос продолжал вещать. Грегори понял, что слушал его всю ночь. Он говорил с ним даже во сне, и этот монолог стал частью его сна. А теперь он проснулся и, хотя все никак не мог установить источник голоса, понимал, что он находится где-то здесь, в комнате. Тогда Грегори решил прислушаться к тому, что говорит голос, к тому, что он старается ему объяснить.
– Помнишь, как ты застукал Джулию и Пола? – прошептал голос. – Его руки были у нее в трусах… Как ты думаешь, сколько пальцев он в нее засунул? Один? Два? Три? Сколько, по-твоему, в нее войдет? А она была мокрой? Как ты думаешь, она поделилась с ним своим соком?
У Грегори окаменели челюсти. Он не хотел ни слышать, ни думать об этом.
Но прекратить слушать он был не в состоянии.
– И это у нее не в первый раз, – вкрадчиво продолжал голос, который показался Грегори знакомым. – Она перетрахала полгорода. Она сосала у Чилтона Бодена перед тем, как он сыграл в ящик, сосала, глотала и умоляла дать ей еще. А твой приятель бармен? Она больше часа лизала ему яйца, а он в это время работал за стойкой. Ей приходилось ползать за ним на коленях и обслуживать его, пока он обслуживал клиентов…
Теперь Грегори узнал голос.
Это был голос его отца.
Голос перешел на русский: