Дело №346

– Мешков. – она посмотрела несколько разочаровано, потому что конечно Мешков не шел ни в какое сравнение с Тургеневым.

– Хорошо, Иван Сергеевич.

– Вы хотели со мной поговорить?

– Да, если вы приходили насчет Егора.

– Именно. А к чему такая танственность? Вы не хотели, чтобы нас услышала ваша соседка?

– Ну, в общем, да. – она замялась. – Знаете, не слишком приятно, когда кто-то шушукается с милицией по поводу смерти вашего мужа. Ничего, что я говорю «милиция»? – спохватилась она. – Никак не могу привыкнуть.

– Ничего. – он улыбнулся. – Я сам никак не привыкну.

– Скажите, – вдруг сказала она, брезгливо сморщив нос, – вы ничего не чувствуете?

– Что именно?

– Запах.

– Запах? – переспросил Мешков.

– Запах, запах! – повторила она нетерпеливо, – Такой специфический неприятный … – и зачем-то понюхала свои руки.

Мешков с готовностью повел носом. Она смотрела на него с напряженным ожиданием.

– Ничего не чувствую, – откровенно сказал он.

К спорту эта женщина имела самое отдаленное отношение. Ярко-розовый плюшевый костюм уютно обтягивал пухлый животик и толстые короткие ножки. Волосы у нее были уложены в элегантную прическу, на носу устроились огромные очки в дымчатой оправе. Кроме того, на голове красовалась сверкающая заколка в виде бабочки, которая не подходила ни к возрасту, ни с спортивному костюму. Не смотря на все эти несоответствия, она производила приятное впечатление, и можно было смело поручиться, что в молодости она была женщиной-праздником.

Он спросил как ее имя.

– Виолетта Владимировна Пухлякова. – она застенчиво улыбнулась. И протянула руку. Мешков перехватил папку и протянул свою. Заметив этот жест, она засуетилась и пригласила его пройти на кухню.

– Давайте попьем чаю, – просто предложила она.

– Давайте. – Мешков стал разуваться, придерживая папку рукой.

– Проходите. Только знаете что, в комнате у меня собака, не пугайтесь, она очень смирная.