Дело №346

– Ну, вот и хорошо. Дай мне ее, пожалуйста.

– Мне кажется, твоему приятелю сейчас не до сувениров. У него проблемы по-важнее.

– То есть?

– В прошлый четверг у него убили жену. – она сказала это твердо, увернно и немного насмешливо.

– Что за бред? – человек посмотрел на нее внимательно и напряженно. – Откуда ты взяла?

– Из газеты. – она швырнула ему свернутую газету. Он быстро пробежал заметку глазами, сжал губы.

– Странно, что он не сказал тебе при встрече. Ведь не сказал?

– Не сказал. Ну и что? Что с того? Просто верни мне ее и все. – он вдруг стал оглядываться по сторонам, сдвинул со стола журналы, потом взял ее сумочку, вытряхнул все содержимое прямо на стол, не обращая внимания на ее изумленные взгляды. Паспорт, блеск для губ, маленький флакончик духов, носовой платок, ключи от квартиры, куда она собиралась вернуться, кошелек. Кошелек он тоже вывернул. Все это он делал молча, торопливо, не глядя на девушку с синими глазами. Ему было не до нее.

– Где она? – он повернулся к ней лицом. Он был зол и раздражен.

– Поищи еще. – она с издевкой уставилась на него.

– Отдай сама. По-хорошему прошу. – он двинулся к ней и в его словах явственно прозвучала угроза.

– А знаешь, что я думаю? – медленно сказала девушка, не сводя с него синих больших глаз, излучавших негодование. – Я думаю, что никакого приятеля не было. Это твоя ручка. И это твою жену убили в прошлый четверг, Дима. – и вдруг мысль, которую она так старательно избегала с тех пор, как прочитала ту заметку, стала ясной, четкой.

– Ты убил ее.

Человек прищурился, губы сжались в тонкую линию, глаза больше не светились мягким светом. Они излучали ненависть.

– Хватит чушь городить.

– Ты знал, что она умрет, потому что ты сам собирался это сделать. Ты сказал мне, что твоя жена умерла, а ведь она тогда была еще жива. Ты убил ее!

– Замолчи! Я не дам тебе нарушить мой план! – и прежде чем она успела понять, что происходит, он приблизился к ней и резко выбросил кулак ей в лицо…

Глава 22

Федотов сидел напротив Мешкова, затравленно озирался по сторонам, потирая запястья, с которых только что сняли наручники. Его колотило, и когда он вытер лицо, с которого градом катился пот, Мешков заметил, что рука у него мелко дрожит. Тем не менее, у него хватило смелости спросить с вызовом что все это значит, и почему они привезли его сюда. Голос у него тоже дрожал, срывался и было понятно, что эта реплика, произнесенная даже дерзко – единственное, на что его хватило, что он едва владеет собой и с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться. На него было жалко смотреть.

Он попросил воды, и Вадик, нехотя поднявшись, налил ему воды из графина. Вода была теплой, даже мутноватой. Но Федотов, дамский любимчик и сноб, не обратил на это внимание. Он жадно пил воду, зубы стучали о край стакана, вода выплескивалась и заливала ему руки и грудь.