Я погрузилась в полутранс. В полной отключке смысла не было, тем более что сидеть было неудобно — в таком положении и завалиться недолго, не комильфо и платье жалко. Дополнительный плюс в том, что при неполном погружении разговаривать можно, хотя голос и начинает звучать странно, как будто в банку говоришь.
Ну что, первым делом чистим рану. И подпитать немножко энергией, уж больно кровопотеря большая.
Мужик почувствовал что что-то происходит и слегка дёрнулся.
— Ты мне не ёрзай давай, а то вырублю.
Он замер и напрягся, потом всё-таки хрипло спросил:
— Как это?
— Молча. Исцеляющий сон. Сперва спишь. Потом подрываешься и бежишь на трудовой подвиг.
Некоторое время он обдумывал эту информацию.
— Думаешь, я выживу?
— Что значит «думаешь»?
— Я видел, что бывает с людьми с такой дырой в животе, если не повезло вовремя до госпиталя добраться…
Блин, что с его голосом-то? Раздражает меня вот этот хрип и бульканье. Ну-ка…
— Да и если довезли — не вариант, что жив останется… — а вот теперь гораздо лучше звучит!
— Ну-ка, расскажи поподробнее.
Мужик начал историю. Какая-то война, грязь, кровь и страшные раны — я практически и не слушала, сосредоточившись на заживлении. Минут через пять всё было закончено. Да и история про полевой госпиталь закончилась, и финал был предсказуемо не очень приятным.
— Ну, тогда тебе сильно повезло, что я люблю читать, — я отряхнула руки и встала. — Всё, иди сожги свою шко́нку, отмойся как следует и купи у Соломона какую-нибудь книжку. Если б не его лавка — хрен бы я сегодня здесь оказалась, — пациент смотрел на меня неверяще. — Ну, чего лежим-то? Вставай, страна огромная! Делай, что говорят!
Мужик осторожно ощупал живот. Потом сел. Потом встал. Я предупреждающе выставила перед сбой руки:
— Чур не обниматься! Баня, баня — срочно! И барахло это сыми!
— Дядь Вова! — вылезла из-за моего плеча Василиса. — А можно я это сожгу? Я вчера тренировалась!
Получив разрешающий кивок, Василиса запалила матрас с нескольких точек одновременно. Запах и прежде был ужасный, а теперь стал просто ураган.