— Ну? — подбодрил барон.
— Ну чё. Это мечей у нас нет, а ножи-то тоже у всех есть. Потом, цыганы в строю вообще работать не умеют, лезут толпой, друг другу мешают.
Вова согласно покивал.
— Они сперва вроде огрызались, подначивали друг друга. А потом тупо массой задавили, Санька́ порезали, ну и… и мы начали на поражение тоже.
— Чё ждали-то? — кисло спросил Вова. — С ножами лезут…
— Ты понимаешь, — Дмитрий Сергеич с досадой бросил ложку в тарелку, кусок очевидно не лез ему в горло, — вот тут, — он постучал себя пальцем по лбу, — инструкции все эти задолбленные. Типа как несанкционированный митинг разгоняешь.
— Забудь как страшный сон. Тем более — ни брони, ни щитов у вас. Один пропущенный удар — и ты покойник. Вам реально повезло, что мы приехали. Милость богов, не иначе… С той стороны раненые есть?
— А ты думаешь, как мы ушли? Такой замес был. Минимум четверо тяжёлых, ну и так — руки-ноги по мелочи. Только тогда отстали, вокруг своих начали скакать. Мы Санька́ подхватили — и ходу.
Барон устало откинулся на спинку кресла и потёр лицо.
— С-с-сука… Вот как первый дуба даст, так и придут вас резать. Всем табором. Кровная месть, такие дела.
Олеся Васильевна (та, самая молодая, я уж успела познакомиться), наклонившаяся, чтобы поставить передо мной чашку с чаем, замерла. Глаза у неё стали большие и круглые. За столом молчали, глядя на нас. А Вова смотрел на старшего и тоже молчал. У меня у первой не выдержали нервы:
— Ну что, так и будем в гляделки играть? Я так не могу. Мне, конечно, всегда всех жалко: людей, щенят, котят, но…
Барон встал:
— Простите, дамы и господа, но на тех условиях, которые есть сейчас, в этом конфликте я могу выступить только как нейтральная сторона. Могу принять под защиту баб, помочь с оружием. Всё.
Лидия Григорьевна, несказанно меня удивив, решительно подняла руку:
— Извините! Можно мне сказать?
— Говорите, — барон сложил руки на груди
— Пока мужчины пытались решить что-то с пропажей Татьяны, мы с девочками сходили в МФЦ и попросили откопировать ваш Манифест, условия принятия подданства и законы — всё, что было.
— Так.
— Мы всё утро читали, думали.