Журналюга

Глава 5

После ужина все переместились в большую комнату, гостиную, смотреть телевизор. Это был старый черно-белый «Рекорд» на четырех длинных ножках. Точно такой же стоял когда-то и в квартире самого Павла (в прошлой его жизни). Качество изображения было не очень, программ — всего четыре… Зато ст о ил такой аппарат, как помнил Мальцев, относительно недорого, порядка ста сорока или ста шестидесяти рублей, значит, был доступен практически любой советской семье.

«Рекорд» был очень неприхотлив в эксплуатации, а если все-таки ломался — то тут же вызывали телемастера, и тот что-то там крутил, чинил и паял. После чего аппарат оживал и исправно служил еще примерно год-полтора. Единственным (но весьма существенным) его слабым местом был тумблер переключения каналов (в народе — «ручка»). Он очень туго, с трудом поворачивался (с характерным щелчком), быстро ломался (пластмасса!) и его приходилось выбрасывать. Поскольку отдельно такие штуки в магазинах и в мастерских не продавались (бог знает почему!), то переключать телеканалы приходилось уже с помощью простого, но надежного народного метода — обычных плоскогубцев. Благо, те имелись в каждой советской семье.

Прослужило это чудо советской техники в семье Мальцевых довольно долго — лет десять, а то и больше, и лишь потом было заменено на дорогущий цветной «Рубин». Тот стоил целую кучу денег, почти восемьсот рублей, и на него пришлось долго копить. А потом, в начале девяностых, когда в страну свободным потоком хлынули импортные телеприёмники (как правило, из стран Юго-Восточной Азии), старый, тяжелый «Рубин» отвезли на дачу, где он вскоре благополучно скончался.

Оживлять его не стали — новый телевизор купить было гораздо проще и дешевле. Просто отвезли на свалку, и его тут же раскурочили местные бомжи в поисках цветных металлов и ценных деталей. А еще через десять лет почти все объемные телеящики в стране сменились плоскими, легкими и удобными ЖК-приёмники с кучей дополнительных функций — от прослушивания радио, музыки и до выхода в Интернет…

Глава семьи Матвеевых, Тимофей Васильевич, как понял Павел, тоже копил деньги на новый цветной телевизор, причем мечтал приобрести новейший (для своего времени, разумеется) «Горизонт» с большим экраном. Ужасно дорогой! Вот и откладывала семья на него деньги, экономила…

…Старшие Матвеевы уселись в большой комнате на диван, младшие, Павел и Васька, — на стулья, включили телевизор. Пока тот нагревался, Паша осмотрел комнату: непременный красный ковер на стене, двуспальная кровать (родителей), сервант с посудой (чайный сервиз и какие-то вазочки), круглый стол под белой скатертью… Очевидно, его раздвигали во время больших праздников и семейных тожеств, когда в квартире собиралось много народа (друзей и родственников). Были еще гардероб с зеркалом во весь рост, торшер, стулья, пара книжных полок (полупустых). В общем, самая обычная обстановка в квартире самой обычной советской квартиры. Не богато, но и не бедно, так себе — средне.

Наконец телевизор включился, все стали смотреть кино. Показывали очередной телефильм из популярного советского цикла «Следствие ведут ЗнаТоКи». «Наша служба и опасна, и трудна…» — зазвучала хорошо знакомая заставка, старшие Матвеевы буквально впились глазами в экран. Было очевидно, что сериал им очень нравился. Павел Матвеевич вспомнил, что и его собственные родители (а также их знакомые и все родственники) тоже с большим удовольствием смотрели этот цикл, следили за сложными, а порой и опасными делами, которые раскрывали следователь Павел Знаменский, инспектор уголовного розыска Александр Томин и очаровательный эксперт-криминалист МВД Зинаида Кибрит.

Показывали серию, в которой храбрые и опытные московские сыщики расследовали преступление, связанное с контрабандным вывозом из СССР за границу ценных произведений искусства (в частности, картин и икон). Паша посмотрел минут пятнадцать, понастальгировал немного, потом ему стало скучно, он хорошо помнил содержание этой серии. И грустно подумал: один из очевидных, но не сразу осознаваемых минусов переноса в свое прошлое — ты всё уже знаешь, всё видел и всё читал. Единственным положительным моментом было то, что фильм шел без всякой рекламы — во времена СССР не было принято перебивать передачи и кинофильмы дурацкими роликами с кофе, бургерами или с дебильно улыбающимися актерами, рекламирующими сказочно выгодный кредит в том или ином коммерческом банке.

— Я пойду лучше уроками займусь, — сказал Паша через некоторое время. — Задали на завтра много… Подготовиться надо.

Отец одобрительно кивнул (конечно, иди, сынок, занимайся!), а мать удивленно посмотрела на него, но ничего не сказала.

* * *

У себя в комнате (точнее — в их общей с Васькой) Паша лег на кровать, включил настенное бра и углубился в изучение законов физики. Надо срочно вспомнить то, что учил когда-то. Много лет назад… Полистал учебник, кое-что выучил (из нового для себя), а кое-что просто освежил в памяти (как оказалось, не всё еще забыл за эти годы!). Посмотрел художественные книги на полке — читать практически нечего, он всё это уже читал. А некоторые книги — даже по несколько. Заняться было абсолютно нечем: до появления в СССР первых игровых приставок с катриджами оставалось еще лет десять, до первых персоналок с «виндой» — и того больше, лет пятнадцать как минимум.

Без родного ПК и Инета, честно говоря, Паше было очень непривычно — неловко, плохо, как будто его лишили чего-то крайне важного и существенного. Он, как журналист, давно уже привык работать за компом, это была часть его жизни: удобная и безотказная «пишущая машинка», средство связи и коммуникации (почта, скайп, мессенджер и др. удобные штуки), а также всеобъемлющий справочник по всем вопросам мироздания, телевизор, кинотеатр и т. д. и т. п. И вот теперь всего этого просто не было. «Ну, что же, придется, очевидно, привыкать работать по старинке», — грустно подумал Паша.

Вскоре «ЗнаТоКи» закончился (была только первая часть телефильма), началась программа «Время». Сначала с экрана полилась хорошо знакомая, энергичная мелодия заставки (сюита «Время, вперед!» композитора Георгия Свиридова), потом появился и сам диктор — в прямоугольных очках, строгом костюме, с приклеенной к лицу улыбкой. «Здравствуйте, дорогие товарищи! — бодрым голосом произнес он. — Начинаем программу „Время“!»

Новости были привычные для каждого советского человека: упорная битва за урожай (как всегда, выигрывали, несмотря на плохие погодные условия), напряженные трудовые будни работнгиков сталелитейного завода, которые уже перевыполнили годовой план и теперь принимали, ноые дополнительные обязательства, большие промышленные успехи (кадры корпусов большой текстильной фабрики), возведение нового жилья для трудящихся (длинный ряд одинаковых, как близнецы, башен на окраине Москвы), борьба за мир (митинг на каком-то уральском комбинате), успехи стран социализма — репортажи из Венгрии (завод «Икарус») и братской Болгарии (местные крестьяне собирают сладкий перец), кризис на Западе (многочисленные протесты в Лондоне против повышения платы за электроэнергию), очередные преступления израильской военщины — опять бомбят несчастных палестинцев… В общем всё, как всегда.

Потом был спорт — энергичная скороговорка известной спортивной тележурналистки, и, наконец, прогноз погоды (под всеми любимую, бессмертную нежную мелодию французского композитора Андре Поппа). Нина Николаевна попросила сделать звук погромче…

Паша чуть усмехнулся: никогда не понимал столь пристального интереса горожан (и особенно москвичей) к прогнозу погоды. Люди ведь живут в хорошо отапливаемых квартирах, до работы или учебы добираются в теплом транспорте, а потом тоже ведь трудятся в основном не на улице. Значит, приходится максимум пять-семь минут ждать на остановке транспорта, чтобы добраться до метро, а потом быстрым шагом идти пару сотен метров от станции до нужного места.

Кроме того, всегда ведь можно посмотреть в окно: что там, снаружи, делается? У большинства людей дома имеются термометры (на внешних рамах окон), и те довольно точно показывают градусы. Но нет же, слушают прогноз погоды так, будто завтра им идти в дальний поход по непроходимым полям, лесам и весям. Наконец передача «Время» закончилась, все Матвеевы снова собрались на кухне — пить чай. Это, как понял Паша, была давняя семейная традиция. К чаю имелись сушки и печенье «Юбилейное», считавшееся самым вкусным в то время. Но вот Павел больше любил «Овсяное»… Перед сном еще он немного полистал учебники (из чистого любопытства), почистил на ночь зубы и в ровно одиннадцать часов завалился спать. Завтра же снова вставать в семь… Так закончился его первый день в новом теле и на новом месте.

* * *

Следующее утро было как две капли похоже на предыдущее: ранний подъем под неизменную «Пионерскую зорьку», умывание-одевание-завтрак, тридцать копеек на обед — и марш-марш в школу. На том же перекрестке он встретился с Вовкой и Сашкой, уже привычно с ними поздоровался. Хорошо, когда у тебя есть друзья!

Уроки физкультуры проходили на улице — погода пока позволяла. Сначала был небольшой кросс вокруг школы (три круга), потом — энергичная разминка, затем — стометровка на время. Паша показал, кажется, неплохой результат. Оставшееся время (примерно пол-урока) гоняли мяч (типа футбол) на спортивной площадке. Играли, само собой, одни парни, девушки пораньше ушли обратно в школу — им дольше переодеваться и приводить себя в порядок. Паша сначала хотел привычно стать в ворота (в своей прошлой жизни он чаще всего был голкипером), но Володька удивленно посмотрел на него: «Ты это чего? Ты же у нас нападающий!» А вратарем, как и следовало ожидать, оказался Сашка. Бегать по площадке и бороться за мяч ему было тяжело (комплекция не позволяла), зато реакция у него была отменная, и он смело бросался на летящий мяч. Выиграли у соперников со счетом два — один.