Журналюга

— Ну, тогда ладно, — подумав, кивнула Катя. — Пожалуй, ты прав: я действительно не умею скрывать свои чувства, особенно когда в самом деле виновата. Краснею вся и теряю дар речи…

— Вот видишь, — усмехнулся Паша, — а так всё было в самом лучшем виде, и у нас с тобой теперь есть твердое алиби. Светлана Дмитриевна будет считать, что застала нас за делами, совсем не связанными с предстоящей контрольной.

— А вдруг расскажет кому-то? — испугалась Мелумян. — Пойдут слухи, что мы с тобой… ну, сам понимаешь…

— Нет, она никому не скажет, — твердо ответил Паша, — из симпатии к нам. Она ведь тоже была когда-то молодой, возможно, и у нее в школе тоже была первая любовь. А что я тебя там так сильно прижал, у подоконника, и целоваться полез, так ты это меня прости — надо было, чтобы всё выглядело правдоподобно. Не обиделась, надеюсь?

— Да ладно, ничего, всё нормально, — ответила Мелумян и почему-то снова густо покраснела.

Договорились, что никому из одноклассников ответы для контрольной показывать не будут — понятно почему. Ни он — Сашке и Володьке, ни она — своим подругам. Через минуту Паша простился с Катей и пошел домой — у него еще было много дел.

Во-первых, надо переодеться и встретиться с Вовкой и Сашкой — чтобы оттащить в приемный пункт собранную макулатуру, во-вторых, доделать свой доклад и переписать его на чистый лист. Причем по возможности аккуратно и разборчиво, чтобы Николаю Ивановичу (или любому другому человеку, который проявит интерес) не стыдно было показать. В самом деле, вдруг завуч или директриса тоже захотят ознакомиться? А почерк у него не очень, на переписку потребуется много времени…

Ну, и еще сделать шпоры для алгебры — перерисовать ответы на маленький клочок бумаги, который будет легко достать на уроке и незаметно переписать. Тут тоже требуются терпение и аккуратность.

Глава 9

Среда пролетела как-то быстро и незаметно — была вся посвящена освоению будущей профессии. Старшеклассников в школе готовили к работе на соседнем предприятии, где собирали различные электромеханические приборы и устройства. Считалось, что те из выпускников, кто не поступит в институт или техникум, смогут сразу же влиться в дружный заводской коллектив и приносить пользу государству. А заодно — и зарабатывать деньги, чтобы не сидеть у родителей на шее.

Учили одинаково и мальчиков, и девочек — для конвейера это было без разницы. Женщины для предприятия даже были предпочтительней — они лучше справлялись с нудной, монотонной работой и меньше допускали брака. Не говоря уже о том, что не пили на работе (а там имелся чистый спирт — для протирки деталей) и не бегали через каждые полчаса в курилку.

Немолодой, лысоватый дядька в школьном кабинете профпрактики сначала долго и скучно объяснял им (на плакате) внутреннее устройство простого электромотора, а потом уже показывал на макете, что и как там движется. Десятиклассники слушали его без особого внимания — идти на завод никто не собирался. Даже если не удастся сразу попасть в выбранное учебное заведение (высшее или хотя бы среднее техническое), стоять на конвейере желающих не находилось. Для этого есть ПТУ-ушники. У каждого из них имелись родственники, которые для своих любимых чад в случае чего нашли бы теплое местечко, где можно пересидеть год до следующего лета. А потом они снова попробуют поступить в вуз…

А вот четверг ознаменовался сразу двумя важными школьными событиями: сложной контрольной по алгебре и репетицией конференции по мемуарам Брежнева. Впрочем, и то, и другое прошло для Паши достаточно успешно.

На контрольной Светлана Васильевна написала на доске варианты заданий и разделила класс на три группы. Как и предполагала Катя, она считала ряды парт от стены к окну, и им достался третий вариант. Ответы на который были уже благополучно переписаны на шпаргалки. Но, помимо правильных результатов, требовалось еще расписать сам ход решения задачи, а вот с этим имелись определенные проблемы.

Паша сначала энергично приступил к контрольной, начал даже что-то там писать на черновике (зря, что ли, зубрил в прошлое воскресенье учебник по алгебре?), но быстро запутался и выдохся. Пришлось обращаться за помощью к другу: выбрал удобный момент, обернулся к Володьке и прошептал: «Давай меняться. Ты мне — схемы решения, я тебе — правильные ответы». Тот удивился: «Откуда они у тебя?» — «Неважно! — махнул рукой Паша. — Просто есть — поверь мне!»

Володька, разумеется, на обмен тут же согласился. Затем Паша сделал вид, что думает над задачами, а сам просто ждал, когда друг нарисует решения. Наконец получил заветный листочек и перекинул назад написанные на бумажке ответы. И принялся быстро выполнять контрольную — время уже сильно поджимало. Успел буквально впритык — сдал уже после звонка на перемену, одним из самых последних.

Светлана Васильевна удивленно посмотрела на него и недовольно покачала головой: «Почему сегодня так долго? Ты же всегда одним из первых сдавал?» На что Паша неопределенно пожал плечами: извините, но так уж вышло. Наверное, это следствие всё того же удара головой о кузов фургона… Учительница хитро улыбнулась: «Надо будет в следующий раз рассадить тебя с Катей Мелумян, а то, кажется, она тебя сильно отвлекает от математики». Паша тяжело вздохнул и виновато опустил глаза — мол, так оно и есть…

Пусть лучше училка думает, что у него с соседкой по парте роман, чем заподозрит, что он на самом деле в математике не слишком силен (и это еще мягко сказано). Как ей объяснить свою внезапную смену интересов и приоритетов? Катя, кстати, справилась с контрольной почти самостоятельно — лишь иногда заглядывала в спасительную шпору.

Она решила честно выполнить все задания, однако в двух самых сложных случаях все-таки была вынуждена прибегнуть к дружеской помощи — списала часть решений с Володиного листочка (Паша щедро поделился). А потом просто подставила правильные циферки. Но, когда сдавала контрольную Светлане Васильевне, то вся покраснела, как рак, и старалась смотреть куда-то в сторону. Да, неспособна она врать и обманывать людей…

После шестого урока всех членов ВЛКСМ школы согнали в актовый зал. Набралось, как прикинул на глазок Паша, около шестидесяти-семидесяти человек. В основном это были юные комсомольцы из двух девятых и двух десятых классов, но имелись ребята и из трех восьмых (правда, совсем немного). В первом ряду, как положено, торжественно сидело школьное начальство: директриса, завуч и Николай Иванович.