— Не смогла, наверное, — сказал он, — может быть, это просто не ее профиль. Пошли. Не все умеют так вот в реал выходить.
— Ладно, — согласился я, — собственно она нам не особо-то и нужна. Я не думаю, что мы надолго здесь.
— Верно. Пойдем, — старик кивнул и направился к выходу из арки. Я последовал за ним.
— Нам нужен дом эмира Бухарского.
— И такой есть? — удивился я.
— Да, в этом городе чего только нет. Эмир Сеид Абдулахад-хан приказал построить его в 1913 году. Он думал, что здесь будет жить его преемник, но сам не дожил даже до начала стройки.
— А преемник?
— Наследник Сейид Алим-хан сбежал в Афганистан после революции.
— Так зачем эмир его построил? — не понял я.
— Доходный дом. Тогда такое было часто. Иностранцы выкупали землю в Петербурге и строили дома, квартиры в которых сдавали потом в аренду, ну и сами всегда могли жить здесь или остановиться в случае чего.
— А что стало с домом после революции?
— Его превратили в коммуналку, — буркнул Михалыч, и я понял, что ему это не нравилось.
Мы подошли к серому дому с очень странными колоннами — на цилиндры был насажены блоки, словно на шампур кусочки мяса. Архитектор-кулинар забыл добавить лук, поэтому между блоками были пустоты. Очень странные колонны с шариками наверху.
— Неоклассицизм, — пояснил Михалыч, словно читал мои мысли, и мы вошли во двор. Здесь тоже повсюду были похожие колонны, но я повернул голову и сразу увидел огромные полукруглые окна. Зеленые стекла отливали зловещим светом.
— Да, нам туда, — сказал дедок, — в доме осталось немало секретов. Многие считают, что там до сих пор есть спрятанное сокровище эмира.
— А на самом деле? — усмехнулся я.
— А на самом деле хер знает. В реале квартиры принадлежат весьма влиятельным людям, а во сне там серые ошивались. Теперь вообще пустота. Должна быть.
— То есть ты не проверял?
— Нет, но не думаю, что мы там встретим какую-нибудь бяку.
Мы взлетели и прошли прямо сквозь окна. Странно, но я почувствовал как завибрировали толстые стекла. Это неспроста. Михалыч тоже это заметил и нахмурился.