Но Персонаж все равно — рядом, он говорит мне что-то про мою память и про то, что, дескать, я попал в переплет, меня долго искали какие-то супчики, и вот теперь они меня нашли и они с меня теперь не слезут.
— Мдя… — отвечаю я — если они такие же приставучие как и вы — то справиться с ними мне будет трудно.
— Не то, что бы трудно, а просто невозможно! Ну, без чужой помощи!
Тогда я одеваюсь и иду к выходу, но меня все равно сопровождают:
— Их много, а ты — один. Что бы ты не возомнил о себе, дорогой, они так расстроены, что заставят тебя плясать под их дудку!
Я выхожу на улицу, но преследование продолжается:
— Послушайте! — я поворачиваюсь к Товарищу Художнику будучи уже и не рад, что пришел в ЦДХ, — идите вы обратно в здание — а? А то тут холодно, ветрено — простудитесь, не ровен час!
— Ха! Взойду на край севера — слышал такое? Я привычен к холоду! А вот ты… если ты не помнишь даже то, что как-то раз обращался ко мне, то я уже и не знаю, что сказать. У тебя что? Перманентная амнезия?
— Да-да, — пытаюсь шутить я — как в том анекдоте: больной! У вас рак и потеря памяти — Ну, хоть рака нет!
Но персонаж лишь брезгливо морщится:
— Ты не поверишь, но я никак не ожидал, что ты окажешься здесь!
И этому, наверное, я должен быть неслыханно рад! Я прощаюсь не протягивая руки (еще чего!) — и, повернувшись, ухожу.
Пока же я дохожу до ограды ЦДХ, метрах в ста от здания — несколько раз оборачиваюсь, чтобы посмотреть не ушел ли этот Товарищ, но нет, он все стоит, и смотрит мне во след.
Его губы что-то шепчут, и мне кажется, будто его слова, слетев с уст, летят, волнами накатывая на ветер и уже потом, вместе с ним попадают мне прямо в разум:
«Сколько тебе лет? Кто ты? Как тебя зовут?».
Этот шепот гулко заполняет мою черепную коробку, кажущейся мне теперь пустой звенящей голосом моего преследователя бочкой.
На обратном пути, на Крымском мосту я на некоторое время задерживаюсь, и, слегка перегнувшись через ограждение по своей давней традиции пару раз плюю вниз на воду — темная вода, где-то там, по краям берега немного отражая город безучастно колеблется, меняя оттенки своей мути со слегка «глянцевых» — до мутно-матовых:
«Tiefe Wasser sind nicht still» — говорю я как бы реке, тут же переводя фразу на наш собственный «аналог» — «в тихом омуте…».
— Бу! — вдруг резко обрывает мои тихие и безмятежные наблюдения за водой один из, видимо, посетителей, если не участник, выставки, на которой я только что столь неприятно провел время последнего своего безработного выходного. — Дружище! Сигаретки не найдется? — молодой человек явно пьян, хотя не настолько, что бы уж сказать — совсем:
— Да-да! Конечно! — в некотором смысле, признаюсь, я даже обрадован тому, что неожиданно выскочившее на меня «пугало» оказалось простым и даже не очень страшным молодым человеком в маске смерти — угощайтесь!
ebooksa