Крысиный волк

— Да.

— Знаешь, что это значит?

— Нет.

— Значит, что ты — воплощение Тьмы.

— А. Это знаю.

Мардих разразился едким, старческим смехом.

— А ты ничего. Без старого Мардиха ты б тут так и сдох. Я прожил во Дворе пятьдесят лет, я-то знаю, о чем говорю.

Шацар облизал губы, вздохнул, а потом спросил сам. Обычно он так не делал, но сегодня ничего не было обычным.

— Как вы не сдохли?

— Я врал. Всегда всем ври. Ты не будешь против, если я заморю червяка? В прямом смысле.

И, не дожидаясь ответа Шацара, он схватил своим острым клювом жука и пробил хитиновую пластинку.

Мардих обещал заморить червячка. В прямом смысле. Однако предпочел жука-нарывника. Так Шацар впервые увидел, как Мардих врет.

Холодный ветер сменился холодной водой, и Амти открыла глаза. Взгляд сфокусировался не сразу, когда она попыталась сесть, голова снова немилосердно закружилась. Амти, конечно, падала в обморок и прежде, но обычно из-за сильных эмоциональных потрясений и головокружение после потери сознания никогда не возвращалось. Тревога заворочалась внутри, почти вынудив Амти повторить попытку подняться снова, но Адрамаут помешал ей.

Он удержал ее на кровати, дал ей холодной чашку холодной воды, которую Амти жадно выпила. Пить хотелось так, будто Амти пробежала километр.

— Сколько пальцев видишь, малыш?

Амти с недоумением посмотрела на четыре пальца, которые ей демонстрировал Адрамаут, пожала плечами.

— Четыре.

И тут же взволновано спросила:

— Надеюсь, я права?

Адрамаут засмеялся и кивнул.