Большая книга ужасов — 64

22
18
20
22
24
26
28
30

– Отлично! – Кудряшка закинула в рот кусок котлеты. – Теперь каждый раз, когда, руки зачешутся, буду звонить доктору.

– А мне кажется, Николай Федорович неспроста поднял эту тему, – сказал я. – Он подозревает, что у меня раздвоение личности и это моя темная сторона убила Алексея.

– Хм… – Олеся нахмурилась. – Я об этом не думала, но, знаешь, доктор не обязательно проводил эту лекцию именно для тебя. Он мог подозревать кого-нибудь другого.

– Ты права, – вздохнул я. – Вряд ли он знает, кто убийца.

– Зато мы скоро узнаем! Стоит злодею сделать ход в твоей партии! – улыбнулась Кудряшка.

– Как у тебя все просто!

– Ага! Зачем усложнять?! Идем лучше проверим камеру.

Мы отправились в мою комнату. В позиции на доске не было изменений.

– Он не ходил, – сказал я с облегчением. – Можем проверить камеру, если хочешь.

Шпионское устройство не зафиксировало вторжения. Нам оставалось только убраться из комнаты, оставив регистратор на прежнем месте.

Глава 8. Падение пешки

После ужина мы надолго задержались в гостиной, пили чай с сушками. За окном давно стемнело, и печь на кухне вновь стала источником волн теплого уюта. Мы с Кудряшкой долго разговаривали, и наконец я решился задать вопрос, который давно мучил меня:

– Скажи, Олеся, почему ты дружишь со мной? Ты ведь такая смелая, любишь опасности и приключения. Я совсем наоборот – прячусь от любой, даже самой невероятной угрозы. – К концу этой речи у меня перехватило дыхание, на щеках выступил румянец.

– Дурачок! – Кудряшка громко хрустнула сушкой. – Мы с тобой одинаковые на самом деле!

– Как это? – удивился я.

– Все очень просто. Для нас обоих жизнь – это страх, одна большая книга ужасов!

Я наморщил лоб, пытаясь понять, но у меня не получалось.

– Разница только в концентрации адреналина[23], – пояснила Олеся. – У тебя он выделяется от любой, даже воображаемой опасности. У меня наоборот – мне приходится постоянно искать неприятности. В результате получается одно и то же.

Не то чтобы эти слова все объясняли, но спорить с выводом мне совсем не хотелось.

– Так, значит, ты не боишься тайного убийцу-шахматиста? – уточнил я.