- Но ты все равно хочешь его остановить. - Сказал Лартен.
- Это самоубийство. - Сказал Ванча. - Эрроу отличный воин, но никто не может стремиться к битвам, оставаясь при этом невредимым. Патрик сказал мне, что Эрроу убил шестерых вампанцев. Это уже невероятная удача. Возможно он умрет прежде, чем я успею добраться до него. Но я надеюсь, что успею. Он может отлично послужить клану.
- Ты думаешь, он захочет вернуться? - С сомнением спросил Лартен.
- Почему нет? Ты же вернулся.
Теперь Лартен понял, почему Ванча позвал его.
- Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой. Ты думаешь, что я смогу помочь ему, так как сам был в похожей ситуации.
- Да. Ты мало сделал будучи Генералом. Пора доказать, что ты достоин этой должности.
- Когда мы уходим? - Просто спросил Лартен.
- Как только вернется Пэрис. Скорее всего через пару ночей.
- Тогда я сейчас же пойду собираться в путь.
- Лартен. - Остановил его Ванча. Он сильно подался вперед. - Ты о ней почти ничего не говорил, но ты тоже любил человеческую женщину, не так ли?
- Да. - Ответил Лартен, думая об Алисии и чувствуя, как засосало под ложечкой, как и всегда, когда он вспоминал выражение ее лица в тот день около сарая.
- Если бы ее убили, ты мог бы сойти с ума, даже зная, что она всего лишь человек, и что она бы все равно скоро умерла?
Лартен угрюмо кивнул.
- А другому вампиру вроде меня удалось бы уговорить тебя забыть о мести?
- Не знаю. - Честно ответил Лартен. - Даже если бы я мог тебе ответить, я не Эрроу. Каждый из нас по-разному реагирует на подобные события. Ты думаешь, нам будет сложно образумить его?
- Мне самому хотелось бы это знать. - Сказал Ванча. - Всю свою жизнь я любил лишь клан. Мне очень трудно поставить себя на его место.
- Считайте это благословением, сир. - Тихо сказал Лартен, отправляясь к Себе и Вестеру, чтобы рассказать им о своем уходе.
Себа был счастлив, что у Лартена есть возможность проверить себя за пределами Горы, но Вестер был расстроен. Лартен попытался развеселить его при помощи нескольких кружек эля в Зале имени Хледона Лурта, но настроение охранника не улучшилось. Наконец он рассказал другу о своей тревоге.