Невыживший ,

– Понятия не имею, – проговорила она наконец. – Что вы вообще имеете в виду?

– Вы считаете, что он должен был умереть в другое время или что он не должен был умереть вчера, – ответил Самсонов. – Это совершенно ясно. Вопрос: почему вы так думаете?

Корчакова вымученно рассмеялась:

– Вы меня неправильно поняли. Просто… это так неожиданно. Все вокруг умирают…

– Не все, – поправил Самсонов. – Только те, кто связан с приютом, где росли вы и ваши подруги. И вам кое-что об этом известно. Поделитесь, пока не поздно.

– Это ваши фантазии! – ответила Корчакова, овладевая собой. – Мне нечего вам сказать, потому что я не знаю, что вам от меня надо. Может, вы думаете, что убийца – я?

– На данном этапе расследования мы не исключаем никаких возможностей.

Корчакова насмешливо подняла красиво очерченные брови.

– Вот как? Так – подозреваемая? Тогда мне, наверное, лучше вызвать адвоката.

– Как хотите.

– Вы меня что, арестовываете?

– Нет. Для этого нет оснований.

– Рада слышать.

– Когда вам было тринадцать, у вас случился нервный срыв. Что послужило причиной?

Корчакова изобразила подобие улыбки.

– Думаете, я знаю? Это было так давно. К тому же меня кололи успокоительными, так что я не очень-то помню то время. Спросите тех, кто меня лечил.

– Врачи так и не докопались до причин вашего срыва.

Корчакова пожала плечами.

– Чего же вы от меня хотите? Я ведь ребенком была. Если уж профессионалы опустили руки…

– Меркальский вас потом курировал?