Невыживший ,

– Давайте посмотрим, – сказал Самсонов.

Трое полицейских прильнули к монитору, вглядываясь в нечеткие черно-белые кадры. Вот Меркальский паркуется, вот выходит из машины, запирает дверь и идет в обратную сторону. Вдруг он останавливается как вкопанный, словно что-то увидел впереди, и тут же в кадре появляются трое в темных спортивных костюмах. Они в лыжных масках. Следом за ними – еще двое. Они впятером бросаются на Меркальского, сбивают его с ног ударом дубинки по голове и принимаются избивать ногами. К ним присоединяются еще двое. У них в руках что-то очень маленькое, неразличимое на камере.

– Это пластиковые хомуты для стяжки кабеля, – прокомментировал для коллег Самсонов. – Я посмотрел в деле.

– А дело где взял? – спросил Дремин.

– У Гришки Поленова. Он занимается убийством Меркальского.

Нападавшие стянули хомутами руки и ноги психолога, один сел ему на грудь, другой – на колени, прижав к полу. Третий что-то затолкал психологу в рот вместо кляпа. Потом двое достали ножи и приступили к делу. Действовали они довольно слаженно и уверенно. Это не осталось незамеченным полицейскими.

– Профессионально, – прокомментировал Рогожин. – Явно не в первый раз работают.

– Или репетировали, – ответил Самсонов. Что-то в нападавших казалось ему странным. Может быть, слишком широкая, какая-то бесформенная одежда. Они походили на айкидоистов в свободных кимоно.

– Семеро, – сказал Дремин. – А женщин восемь.

– Одна могла стоять на стреме.

– Да, это логично.

– Семеро – слишком много для одного пожилого психолога, – проговорил Рогожин. – Тут хватило бы троих, четверых от силы.

– Согласен. – Самсонову уже и самому пришло это в голову. – Здесь явный перебор. И посмотрите на одежду. Слишком просторная. Она хорошо скрывает фигуру.

– Женскую? – быстро спросил Дремин. – Да, это возможно. Но зачем нашим женщинам вытворять такое с Меркальским?

– Ну, причина, я думаю, очевидна.

– Если даже он на них пялился, когда они были детьми… – начал было скептически Дремин, но Самсонов перебил:

– Вряд ли дело ограничивалось плотоядными взглядами.

– Ну, не совращал же он их!

– Почему нет?

– Они бы его сдали.