Однако тут раздался дикий разъяренный рев! Амбалу чудом не оторвало руку! Пуля слегка коснулась и пробуравило бицепс.
— Суки укуренные! Куда палите?! Чуть не замолчили! Б…ь, уроды! Хватить палить! — ревел он.
Вдруг пара деревьев в той стороне с хрустом переломилась и упала, накрыв собой приличный участок. В ход явно пошла Сила. Разъяренный амбал лупил по сторонам воздушными кулаками, как огромной мощности паровыми молотами.
— Уроды! Опять своей гадости набрались! Подождать не могли! Б…ь, чуть бошку не снесли! — деревья, как траву косой косило. — Ну-ка, бросили стволы!
Парень с девушкой, до которых только что дошло в кого они с таким азартом палили, сбледнули с лица. Стволы сразу же бросили перед собой. Ярость Серого они прекрасно знали. Тот мог и переломать, а потом отправить в медцентр своего бати лечиться. Там, конечно, знатно подлечат, на ноги поставят, но ничего хорошего в этом все равно не было.
Зашептались, наклонившись, друг к другу. Надо же будет как-то объясниться. Не скажешь же, что с дуру померещилось. Словом, тепленькими их можно было брать, что, собственно, было и сделано.
Александр сделал небольшой круг, обойдя парочку по дуге и зайдя к ним с тыла. Даже напрягаться не пришлось. Словно на обычной тренировке, он возник за спиной парня и резко ткнул указательным пальцем в основание его шеи. То же самое сделал и с девушкой, которая и рта не успела открыть.
— Черт…, - девушку повело, и она свалилась прямо на полусгнивший пенек, торчавший вверх своими корягами. Сердцевина дуба уже давно превратилась в труху, а края, словно специально, оказались неимоверно твердыми деревянными кусками. Накололо, как бабочку иголкой у этномолога. — Незадача… Все равно бы они ни черта не помнили, как очнулись.
Ему нужно было лишь устранить опасность. Убивать не входило в его планы, ибо могло повлечь за собой новые осложнения. Убийство трех человек, явно отпрысков знатных семейств, могло вызвать очень серьезный резонанс. Как не прячь следы, все равно что-то смогут обнаружить. Местных следопытов не следовало недооценивать.
— Еще остается амбал… А вот к этому можно и не подобраться. Легко раненный он вдвойне опасный. Настороже будет… Плохо… Очень плохо… Чужого он теперь и близко не подпустит… Чужого…, - бормоча, парень бросал быстрые взгляды на приближавшийся шум. От разбушевавшегося там амбала шел такой треск, что по ушам било. — Чужого но точно не подпустит, а вот своего…
Прыжком подскочил к валявшемуся худому парню и быстро стащил с того яркую куртку, которую тут же одел на себя. Тело же оттащил за густой кустарник, что рос неподалеку.
— А-а-а-а! — заорал Александр изо всех сил, напустив в голос побольше паники. — А-а-а-а-а!
Тут же улегся рядом с бездыханным телом девушки, придав своей позе вид изломанной куклы. Расчёт его был на то, что в такой темноте обнаружить подмену будет крайне сложно.
— Видимость ограничена… Вдобавок, он постоянно теряет кровь, а значит, его постоянно отвлекает боль и слабость. Внимание рассеивается… В такой ситуации мозг уже с трудом справляется с обработкой визуальной информации и уже не анализирует, а скорее угадывает… Классический феномен Херберта — Магницкого… Нужно лишь немного помочь ему угадать в лежащем человеке его друга, что, собственно, и сделает куртка
Откинув голову назад, он копнул пальцами землю.
— Ты только подойти на расстоянии вытянутой руки, — шептал парень, пачкая землей лицо. Грязевые разводы должны были надежно скрыть его черты лица, придав им нечто размытое. — Подойди… Вблизи от магии будет гораздо меньше толку…
Тщательный расчет оправдался на все сто процентов. Орущий амбал вылетел на поляну, словно выпущенное из пушки ведро. С выпученными глазами и окровавленной левой рукой, он казался самым настоящим безумцем, только сбежавшим из специального медицинского заведения. Впечатление еще больше усиливали всполохи ярко-синего цвета, гулявшие по его правой руке — туда — сюда, туда — сюда.
У лежавшего в неестественной позе Александра были плотно прикрыты глаза. Сейчас они ему совсем не нужны были. Пожалуй, даже немного мешали бы: визуальная картинки не всегда дает самую объективную информацию. Слух стал для него гораздо более информативен.
С помощью слуха его мозг конструировал живую, постоянно меняющуюся 3D модель происходящего. Фиксировалась каждая деталь, каждый элемент, каждое движение объектов. Вот крупная фигура загонщика ногой задела трухлявую корягу и тот чуть не упал. Покачнулся, но восстановил равновесие. От злости махнул рукой и с треском стоявшее рядом дерево переломилось почти посередине.
Александру оставалось лишь наблюдать, ожидая, когда противник сам подставиться под его удар.