– Беата? Я жду. Ты только что оскорбила людей, которые мне очень дороги, и я требую извинений.
Все молчали, онемев от неожиданности. Но совсем недолго. Беата снова взвилась:
– Что такое?! Я еще должна извиняться?! Ну все, с меня хватит! Роланд, если кто-то и уйдет из этого дома, то это будем мы. Нам тут явно никто не рад.
Не дожидаясь ответа мужа, она схватила свою сумочку, взяла за руку сына и стремглав выскочила из комнаты. Девочки молча потопали за ней. Громко хлопнула входная дверь.
Роланд тяжело вздохнул:
– Черт побери! Вернер, мне ужасно жаль! Я не понимаю, как все это могло случиться. Я… э-э… Беата наверняка успокоится, и тогда я еще раз поговорю с ней, э-э… но теперь мне надо… в общем…
Вернер покачал головой:
– Да все нормально, Роланд. Ступай спокойно к своим. Мы сами разберемся.
Роланд похлопал его по плечу и ушел.
Закрыв за ним дверь, Вернер вдруг громко расхохотался.
Анна, бабушка и Кира испуганно уставились на него.
– Господин профессор, все в порядке? – с тревогой спросила Анна. – Мне ужасно жаль, что все так вышло. И безумно неприятно. Но моя мама всегда была такой темпераментной.
Вернер кивнул, продолжая смеяться. Потом успокоился и вздохнул:
– Не волнуйтесь, Анна, это действительно к лучшему. И я сказал своей невестке правду: Кира, бабушка и вы мне очень дороги. И я рад, что вы живете здесь. Честное слово. И я не позволю этой дурочке Беате испортить наши отношения.
Анна смущенно опустила глаза. Хоть я теперь и не различал цвета, но был готов поспорить, что она покраснела. Потом она робко подняла взгляд на Вернера:
– Я… я тоже рада, что мы живем тут.
При этих словах мое маленькое кошачье сердце затрепетало. Вернер тоже просиял:
– У меня прекрасная идея! Я уже поставил на лед бутылку превосходного шампанского. Откроем ее и отпразднуем этот день! Или надо сначала съездить с тобой к ветеринару, Уинстон?
Ни в коем случае! Чтобы доказать, что мое здоровье восстановилось, я поскорее соскочил с дивана и повернулся разок вокруг своей оси.
Вернер засмеялся: