Наконец, закутанная в банный халат, я сидела в том самом кресле, в котором у Донского произошло первое знакомство с моей девственностью, и старалась удержаться, чтоб не расплакаться от боли в ногах.
А эта невозможная женщина спокойно крутилась рядом, доставала из пакетов шмотку за шмоткой, вздыхала, восхищалась, прикладывала к себе, ко мне, и, наконец, вешала на вешалки, с наслаждением расправляя каждую складочку и рюшечку.
Именно тогда мне пришло в голову понимание, что шопаголики – это люди какого-то иного сорта. Примерно, как врачи или каскадеры в цирке. У них другое устройство организма – только и всего. И другое восприятие мира, которое мне никогда не понять. Потому что мне лично на эти шмотки больше смотреть не хотелось, не то, что их примерять или восхищаться.
Вошел Донской, бросил на меня беглый взгляд и сразу оценил же ситуацию правильно.
– Так, Даша… Давай-ка закругляться…
Женщина разочарованно надула губы, явно рассчитывая, что ей позволят еще долго играться с новыми одежками, как ребенку с куклами.
– Но я же еще не все развесила… И надо приготовить комплекты, чтобы Лерочка знала, что и с чем носить!
– Зайдешь на днях и приготовишь, – твердо ответил Матвей.
Она вздохнула.
– Ну ладно… уговорили… Пока, красавица…
Помахала мне рукой, и они оба вышли – Матвей пошел проводить ее до двери и расплатиться.
Раскинувшись чуть ни поперек кресла, я позволила себе закрыть глаза и в первый раз за день, наконец, расслабилась.
Боже, я никогда больше не куплю ни одной шмотки! Я не позволю даже затянуть меня в одежный магазин или торговый центр! Если истинной целью Донского было внушить мне отвращение к шоппингу, он своей цели добился сполна.
С другой стороны, мой теперь шкаф забит изысканными, со вкусом подобранными вещами – блузками, брэндовыми, модными джемперочками, платьишками на все случаи жизни и… боже, когда я начала называть шкаф моего декана своим?!
– Расплатишься натурой, – на пол рядом с креслом поставили что-то твердое, плеснувшее водой.
Я приоткрыла один глаз.
И тут же села, в полнейшем изумлении от невероятной картины – Донской на коленях, с закатанными рукавами, перед миской с водой, от которой поднимался густой, благоухающий пар.
Не сводя с меня взгляда, поднял сначала одну мою ноющую ступню, потому вторую… и поставил обе ноги в таз, в воду, мгновенно пронизавшую меня живительным, до костей прогревающим теплом.
Я блаженно застонала, снова откидывая голову на мягкую спинку кресла.
– Скажи спасибо, что до крови не исходила, – пробормотал он, осторожно отлепляя пластыри, столь вовремя наклеенные Дашей. – А то нельзя было бы…
ebooksa