Я с трудом сглотнула, и произнесла своим самым взрослым голосом, на который была способна:
— Это не правда.
Она нахмурилась.
— Это правда, — сказала она. — Я не лгу. Это ты лгунья. Я думаю, ты знала, что она все время держала тебя за руку. Я думаю, ты привезла её сюда, в наш дом специально! Как бы мне хотелось, чтобы ты не приезжала! Ты мне не нравишься и Ханне тоже!
С этими словами она побежала мимо меня, вниз по лестнице и скрылась из виду. Моя попытка подружиться с ней полностью провалилась. Какое-то мгновение я еще смотрела ей вслед, а потом медленно развернулась к двери Ребекки. Я подошла и остановилась перед ней. Потом я протянула руку и провела кончиками пальцев по деревянной поверхности.
В следующую секунду я охнула и отдернула руку. Дверь была ледяной, но меня поразил не просто холод — внезапно я ощутила, как от двери исходит ощущение хладнокровного зла, которое притаилось в запертой комнате. Сложно описать эти чувства, подобрать слова, чтобы передать всю их суть, но я определенно почувствовала тьму, ужас и злобу. Мне даже стало нехорошо.
Я поежилась и потерла мурашки, проступившие на коже рук. Я почувствовала внезапное желание бежать — бежать, как можно дальше от этого места, не оглядываясь. Но пока я стояла и пялилась на дверь, я услышала глухой удар, как будто что-то тяжелое упало на пол.
И я могла голову дать на отсечение, что звук доносился из комнаты Ребекки.
Глава Третья
Я уставилась на дверь передо мной, на мгновение заколебавшись, а затем подошла ближе. Все мое тело напряглось. Спустя мгновение тишины я приложила ухо к двери, прислушиваясь…
— Я могу чем-нибудь помочь?
Я не слышала ни чьих шагов, поэтому чуть не выпрыгнула из своей шкуры, когда раздался голос. Когда я повернулась, то увидела высокого парня. Он был темноволосый, неулыбчивый и, как ни странно, мокрый. С его джинсов стекала вода, а футболка под курткой прилипла к телу. Я знала, что это должно быть Кэмероном, потому что он был единственным мальчиком-подростком в доме, иначе я ни за чтобы не узнала его.
Ему было шестнадцать (он на год старше меня). Он был бледным и серьезным. Глядя на него, создавалось впечатление, что он никогда не смеется и не улыбается. Но, несмотря на весь его вид, он показался мне очень привлекательным. Эти его четко очерченные скулы, рельеф груди, проступающий сквозь мокрую ткань… Я даже почувствовала себя неловко. Его голубые глаза уставились на меня так напряженно, что казалось, словно он мог читать мои мысли и уже знал все мои потаенные мысли.
— О! — сказала я. — Нет. Прости. Я просто… мне показалось, что я услышала какой-то шум.
— Ты не могла ничего такого услышать, — ледяным голосом ответил Кэмерон. — Этой комнатой давно никто не пользуется.
Я сглотнула.
— Ну да. Я… кстати, меня зовут Софи.
— Я знаю, кто ты, — сказал он, — зачем ты здесь?
Его вопрос напугал меня. Я не поняла, что конкретно он имел в виду: мое нахождение возле двери Ребекки или вообще в доме.
— Я… я просто приехала погостить. А почему ты насквозь мокрый?