– Пока нет, – бормочу я.
– Теперь есть, – провозглашает он. – Пойдешь со мной на свидание.
Картофель застревает у меня в горле.
– Что?
– Не хочу расстраивать тебя, братишка, – вступает Юрайя, – но на свидания надо ходить одному, а не тащить с собой друга.
– У нас будет двойное свидание, что непонятного? Я пригласил Марию, она обмолвилась про парня для своей подруги Николь, и я решил, что ты заинтересуешься.
– Какая из них Николь? – спрашивает Линн, вытягивая шею, чтобы посмотреть на компанию девушек.
– Рыженькая, – ухмыляется Зик. – Завтра, в восемь часов. Это даже не обсуждается.
– Я не… – мямлю я и кошусь на рыжую девушку на другом конце зала.
У нее белая кожа, а ее большие глаза подведены черным. На ней – облегающая рубашка, которая подчеркивает изгиб ее талии и… кое-что другое, на что мой внутренний отреченный голос предлагает не обращать внимания. Но я все равно это замечаю. Строгие ритуалы ухаживания в моей бывшей фракции включают в себя совместную службу и, возможно, – ужин с чужой семьей с последующей помощью в уборке. Я никогда не был на свидании. В принципе я никогда не задумывался о том, хочу ли я с кем-нибудь встречаться – такой расклад всегда казался мне маловероятным.
– Зик, я никогда…
Юрайя хмурится и больно тычет пальцем в мою руку. Я отмахиваюсь от него.
– Что?
– Ничего, – веселится Юрайя. – Просто сейчас ты превратился в настоящего Сухаря, и я решил проверить…
Марлен смеется:
– Да, точно.
Мы с Зиком переглядываемся. Я никогда не намекал Зику о том, что хочу сохранить в тайне свое происхождение и то, что моей прежней фракцией был Альтруизм. Тем не менее, я уверен, он помалкивал. Обо всем, кстати, известно и Юрайе, но, несмотря на то что он еще тот болтун, он соображает, когда надо прикрыть рот. А сейчас я гадаю, почему Марлен до сих пор еще ничего не поняла – может, она не очень наблюдательна?
– Здесь нет ничего сложного, Четыре, – заявляет Зик с набитым ртом. – Ты составишь мне компанию, пообщаешься с ней как с обычным человеком, возможно, она позволит тебе – задержи дыхание – взять ее за руку…
Шона резко поднимается из-за стола, скрипя стулом по каменному полу. Она убирает волосы за ухо и, опустив голову, направляется туда, куда складывают грязные подносы. Линн сердито смотрит на Зика – впрочем, как и всегда, – и идет за сестрой.
– Ладно, можешь ни с кем не держаться за руки, – продолжает Зик как ни в чем не бывало. – Просто приходи, ладно? Я буду твоим должником.