– Я хочу домой, – шепчет она.
Я знаю, где в коридоре расположены камеры. Надеюсь, они не зафиксировали то, что она только что сказала.
– Рационально думать, невзирая на страх, – это урок необходимый каждому, даже твоей семье Сухарей, – объясняю я.
Я сомневаюсь во многих вещах, касающихся процесса посвящения, но не в симуляциях страха. Так проще всего осознать свои кошмары, а затем побороть их. Гораздо эффективнее, чем учиться метанию ножей или искусству боя.
– Вот почему неофиты погружаются в симуляцию. Надо просто тренироваться, – продолжаю я. – Если ты не способна этому научиться, тогда убирайся отсюда, потому что ты нам не нужна.
Я жесток с ней, потому что уверен, что она справится. А еще потому, что я не знаю, как вести себя по-другому.
– Я пытаюсь. Но у меня не получилось. У меня не получается.
Мне становится почти смешно.
– Как по-твоему, сколько времени ты провела в галлюцинации, Трис?
– Не знаю. Полчаса?
– Три минуты, – заявляю я. – Ты справилась в три раза быстрее, чем остальные неофаты. Это что угодно, только не провал.
«Наверное, ты дивергент», – думаю я. Но она не сделала ничего, чтобы изменить симуляцию, поэтому, скорей всего, она не дивергент. Вероятно, она просто очень храбрая. Я улыбаюсь.
– Завтра у тебя получится лучше. Вот увидишь.
– Завтра? – говорит она уже спокойнее.
Я дотрагиваюсь до ее спины.
– О чем была твоя первая галлюцинация? – вдруг интересуется она.
– Не столько о чем, сколько о ком, – отвечаю я и тотчас умолкаю.
Может, мне стоит рассказать ей о своем первом препятствии в пейзаже страха – боязни высоты? Вряд ли, ведь она явно хотела узнать что-то другое – более потаенное и глубокое. Рядом с ней я не могу контролировать себя, как это получается у меня с другими людьми. Я несу какую-то чушь, потому что лишь так я могу удержаться от того, чтобы не сказать ей лишнего. Прикосновение к ее телу через рубашку дурманит мой разум.
– Неважно.
– И ты преодолел этот страх?