– Я Охотник. Эхо знает, кто я. Вы сами видите, что она не боится. Вы должны пойти с нами. Сейчас. Они нас почти догнали.
Верн слышал: это была правда. Должно быть, шогготы продвинулись к северному гребню.
Мама сказала:
– Мы не знаем как. Мы сильно измотаны и напуганы, а вы для нас – незнакомцы.
– Вы должны мне доверять, – сказала девушка. – Ваша куинни уже на борту.
– Куинни?
– Пожалуйста.
Пронзительный звук был очень близко.
– У нас нет выбора, мам, – заметил Верн.
Мама рассеянно сказала:
– Может, ты был прав, Верн, когда говорил, что ничто не имеет смысла. Я не хочу видеть этот мир таким, каков он сейчас. Разве может что-нибудь быть хуже того, что происходит здесь? Я пойду первой.
Она подошла к девушке в белом халате. Та жестом указала ей вперед, и мама, не оборачиваясь ни на Эхо, ни на Верна, встала на пластину серебряного огня, открывшуюся над пропастью.
– Сейчас – лишь так вы спасетесь от Старцев, – сказала девушка.
Уже почти на лужайке, почти в пределах видимости.
Эхо все еще стояла, застыв в восторге. Верн поднял ее на руки и понес в стену-пластину энергии. Девушка в ярком белом халате последовала за ними, прикрывая их и с ужасной ненавистью глядя на то, что происходило снаружи. А затем все вокруг разом исчезло.
Было холодно и неприятно, будто они прошли через водопад, защищавший их пещеру. Только не было мокро.
По ту сторону Блестящей стены они уснули.
6
Корабль изменил соотношение газов так, чтобы воздух на судне больше походил на воздух Терры. Нам четверым более тяжелый воздух не доставлял неудобств – просто дышать стало чуть труднее. Мы хотели, чтобы наши гости чувствовали себя по возможности комфортно, потому что им и так все казалось очень странным. Мы были в космосе у границ Старцев. Мы подумали, что Уцелевшим и без того будет страшно.