– Это из-за Тути.
Я быстро допил и сказал:
– Я пошел.
Когда я проходил мимо дивана, она схватила меня за руку:
– Не веди себя так, милый.
– А, так теперь я милый.
– Выслушай меня, дорогой. Пожалуйста. Ты ничего мне не должен, но ты можешь притвориться, что это не так?
– Ладно, – согласился я.
– Во-первых, мне нечем тебе заплатить. Разве что я могу сделать для тебя что-нибудь в обмен.
– Только не так, – возразил я. – Это не обмен. Считай это услугой.
Теперь я немного подрабатываю детективом. Ребята, которых я знал, рекомендуют меня другим людям. У меня нет лицензии. Черные в этом городе ни на что не могут получить лицензию. Но я хорошо справлялся со своей работой. Я научился всему этому на горьком опыте. Это было не совсем легально. Я считаю себя своего рода частным детективом.
Настолько частным, что меня даже можно назвать тайным.
– Лучше выслушай все до конца. Тогда мне не придется столько объяснять.
На столе возле окна стоял небольшой проигрыватель и стопка пластинок. Она подошла и завела его. Нужная ей пластинка была уже внутри. Она подняла иглу, установила ее на пластинку, отошла назад и взглянула на меня.
Она была такая красивая. Я смотрел на нее и думал, что, возможно, мне стоило остаться с ней даже несмотря на ее брата. Ее вид мог растопить любое сердце даже на расстоянии десяти футов.
А потом заиграла музыка.
Это был голос Тути. Я сразу его узнал – я много раз его слышал. Я уже говорил, что как человек он был не очень – готов был пойти на что угодно, лишь бы только лежать и играть на гитаре, водить карманным ножиком по струнам, чтобы получить нужное звучание. Но он отлично играл блюз, этого нельзя было отрицать.
У него был высокий, наводящий тоску голос. А на гитаре он играл так, что было сложно представить, как он умудрялся извлекать такие звуки.
– Ты привела меня сюда слушать музыку? – спросил я.
Алма Мэй покачала головой. Затем подняла иглу, остановила пластинку и вытащила ее. У нее была еще одна, в небольшой бумажной упаковке, она вставила ее и включила, опустив на нее иглу.